Тема " Больших Учебных Сборов" 1941 года хорошо иллюстрирует тезис "Полуправда хуже лжи" .

Информация о проведении весной-летом 1941-го года в Советском Союзе учебных сборов военнообязанных запаса упоминалась на страницах мемуаров и исследовательских работ советского периода - однако практически всегда в разрезе "в связи с нарастанием угрозы фашистской агрессии советское военное и политическое руководство предпринимало меры по повышению боеготовности войск" :

"Наряду с выдвижением войск из внутренних округов в приграничные в мае - июне 1941 года проводятся и другие мероприятия, направленные на повышение боеготовности Советских Вооруженных Сил... Согласно мобилизационному плану, утвержденному в феврале 1941 года, в конце мая - начале июня проводится призыв 793,5 тыс. военнообязанных запаса, что позволило укомплектовать до полного штата военного времени 21 дивизию приграничных округов, а также значительно пополнить другие соединения, части артиллерии, войск ПВО и укрепленных районов" - Захаров "Генеральный штаб в предвоенные годы" - М.:Воениздат, 1989 .

"В связи с возраставшей угрозой агрессии со стороны фашистской Германии Наркомат обороны и Генеральный штаб не только вносили коррективы в разработанные оперативный и мобилизационный планы для отражения неизбежного нападения на нашу страну, но по указаниям ЦК партии и правительства проводили в жизнь целый ряд очень важных мероприятий из этих планов, направленных на усиление обороноспособности наших западных границ... В мае - начале июня 1941 года на учебные сборы было призвано из запаса около 800 тыс. человек, и все они были направлены на пополнение войск приграничных западных военных округов и их укрепленных районов. Центральный Комитет партии и Советское правительство проводили ряд и других серьезнейших мероприятий в целях дальнейшего повышения боевой готовности и боеспособности вооруженных сил..." - Василевский "Дело всей жизни" - М.:Политиздат, 1978 .

"В связи с обострением обстановки ЦК Коммунистической партии и Советское правительство с конца апреля 1941 г. в срочном порядке принимают меры к повышению боевой готовности Красной Армии. В мае - июне Наркомат обороны в соответствии с планом мобилизации, утвержденным Совнаркомом еще в феврале 1941 г., осуществил ряд мобилизационных мероприятий... С конца мая начался призыв 793 тыс. советских граждан из запаса для прохождения учебных сборов" - "Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая история" - М.:Воениздат, 1984 .

"В связи с обострением общей обстановки Коммунистическая партия и Советское правительство с конца апреля 1941 г. в срочном порядке приняли меры к повышению боевой готовности Советской Армии и Военно-Морского Флота. Скрытно от противника были проведены крупные мобилизационные мероприятия. В мае-начале июня было призвано из запаса около 800 тыс. военнообязанных. Это позволило повысить укомплектованность личным составом почти 100 стрелковых дивизий, ряда укрепрайонов, частей ВВС и других войск" - "История второй мировой войны 1939–1945 гг. Том 3. Начало войны. Подготовка агрессии против СССР" - М.:Воениздат, 1974, с.439-440 .

Перечисленные цитаты отчетливо увязывают сборы военнообязанных с реакцией на "нарастание угрозы фашистской агрессии" , с одной стороны, и с мобилизационными мероприятиями - с другой. На этом единообразном фоне диссонансом выглядит упоминание учебных сборов в мемуарах Жукова: "В середине марта 1941 года С. К. Тимошенко и я просили разрешения И. В. Сталина призвать приписной состав запаса для стрелковых дивизий, чтобы иметь возможность переподготовить его в духе современных требований. Сначала наша просьба была отклонена. Нам было сказано, что призыв приписного состава запаса в таких размерах может дать повод немцам спровоцировать войну. Однако в конце марта было решено призвать пятьсот тысяч солдат и сержантов и направить их в приграничные военные округа для доукомплектования, с тем чтобы довести численность стрелковых дивизий хотя бы до 8 тысяч человек. Чтобы не возвращаться к этому вопросу, скажу, что несколькими днями позже было разрешено призвать еще 300 тысяч приписного состава для укомплектования специалистами укрепрайонов и других родов и видов вооруженных сил, артиллерии резерва Главного командования, инженерных войск, войск связи, противовоздушной обороны и службы тыла военно-воздушных сил. Итак, накануне войны Красная Армия получила дополнительно около 800 тысяч человек. Сборы планировалось провести в мае-октябре 1941 года" - Жуков "Воспоминания и размышления. В 2 т" - М.:Олма-Пресс, 2002 .

Венцом развития линии ответных мер на нарастание угрозы фашистской агрессии стало освещение вопроса учебных сборов 1941-го года в сборнике "1941 год - уроки и выводы": "В середине мая заместитель начальника оперативного управления генерал-майор А. М. Василевский совместно с заместителем начальника Генерального штаба генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным разработали записку, в которой указывалось, что германские войска могут упредить советские в стратегическом развертывании, и, чтобы не дать таких преимуществ противнику, предлагалось провести скрытную мобилизацию под видом «больших учебных сборов», получить из народного хозяйства недостающее по штату количество лошадей и автотранспорта и продвинуть войска к границе... В апреле - мае 1941 г. Наркомат обороны и Генеральный штаб приняли решение по представленной записке и начали проводить с согласия правительства скрытное отмобилизование военнообязанных запаса под прикрытием «больших учебных сборов». Ставилась задача усилить войсковые части и соединения в 14 военных округах. Всего на «учебные сборы» до объявления войны было призвано свыше 802 тыс. человек, что составляло 24% приписного личного состава по мобплану МП-41. Эти мероприятия позволили усилить половину всех стрелковых дивизий (99 из 198), предназначенных в основном для действий на Западе. При этом состав стрелковых дивизий приграничных округов при штатной численности 14483 человека был доведен: 21 дивизии - до 14 тыс. человек, 72 дивизий - до 12 тыс. человек и 6 стрелковых дивизий - до 11 тыс. человек. Одновременно пополнились части и соединения других родов войск и видов Вооруженных Сил..." - "1941 год - уроки и выводы" - М.:Воениздат, 1992 .

Волна ревизионизма, захлестнувшая историю Великой Отечественной войны в лихие девяностые ™ , придала вопросу учебных сборов 1941-го года новое звучание: теперь перечисленные цитаты использовались для доказательства тайной мобилизации Красной Армии на предмет нанесения по Германии внезапного неспровоцированного удара. Мышеловка, взведенная еще в шестидесятые, с похоронным звоном захлопнулась: .

Однако следует признать, что и "традиционалисты", и ревизионисты дискутируют без привлечения документов об учебных сборах 1941-го; ознакомление же с ними рисует совершенно иную картину.

Впервые повод задуматься о состоятельности версии об учебных сборах 1941-го года как "мобилизационном мероприятии" дала публикация выписки из протокола решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 8-го марта 1941 г. :
"

О проведении учебных сборов военнообязанных запаса в 1941 году
и привлечении на сборы из народного хозяйства лошадей и автотранспорта.

Утвердить следующий проект постановления СНК СССР: "Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:
1. Разрешить НКО призвать на учебные сборы в 1941 году военнообязанных запаса в количестве 975.870 человек, из них:
сроком на 90 дней – 192.869 человек
на 60 дней – 25.000 человек
на 45 дней – 754.896 человек
на 30 дней – 3.105 человек
2. Разрешить НКО привлечь на учебные сборы из народного хозяйства сроком на 45 дней 57.500 лошадей и 1.680 автомашин, с распределением по республикам, краям и областям согласно приложению.
3. Сборы провести:
а) в резервных стрелковых дивизиях тремя очередями:
первая очередь – с 15 мая по 1 июля
вторая очередь – с 10 июля по 25 августа
третья очередь – с 5 сентября по 20 октября;
б) в стрелковых дивизиях шеститысячного состава в период – с 15 мая по 1 июля;
в) в стрелковых дивизиях трехтысячного состава в период – с 15 августа по 1 октября;
г) прочие сборы проводить очередями на протяжении всего 1941 года.
4. Освободить от учебных сборов в 1941 году рабочих и инженернотехнических работников:
Наркоматов авиационной, судостроительной, химической промышленности, боеприпасов, вооружения и путей сообщения;
Харьковских заводов №№ 183 и 75, Ленинградского № 174, Московского № 37, Харьковского и Сталинградского тракторных заводов, подшипниковых заводов ГП31 и ГП32;
фюзеляжного цеха Харьковского завода "Серп и Молот" Наркомсредмаша;
Кировского завода Наркомтяжмаша;
НИИ-20, спеццеха малых серий завода "Электросигнал", заводов №№ 197 и 203 Наркомэлектропрома;
Кольчугинского завода им. Орджоникидзе, ленинградских заводов "Красный Выборжец" и им. Ворошилова Наркомцветмета, а также всех трактористов, комбайнеров на период весенней посевной и уборочной кампаний.
5. Обеспечение продовольствием призываемых на учебные сборы военнообязанных произвести из фондов НКО в пределах, отпускаемых на сборы 1941 года, 145.000 годовых продовольственных пайков.
6. Отнести расходы, связанные с довольствием людей и лошадей, привлекаемых на сборы, за счет сметы НКО по содержанию Красной Армии на 1941 год"" - "1941 год" - М.:МФ «Демократия», 1998 . Если сопоставить решение Политбюро с выводом, озвученным 20-го марта 1941 г. начальником Разведуправления Генштаба Красной Армии Ф.И.Голиковым в докладе в НКО, СНК и ЦК ВКП(б) ("... наиболее возможным сроком начала действий против СССР являться будет момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весною этого года войны против СССР необходимо расценивать, как дезинформацию, исходящую от английской и даже, быть может, германской разведки" ), то версия о "мобилизационном" характере учебных сборов 1941-го обретает зримые черты благородного безумия: советское руководство решает проводить мобилизационные мероприятия как ответ на сведения, воспринимаемые как "дезинформация, исходящая от английской и даже, быть может, германской разведки" !

Директивы о проведении учебных сборов, разосланные Генштабом РККА в военные округа в конце марта - начале апреля 1941-го года, выложенные в , позволяют дать однозначный отрицательный ответ на вопрос о том, являлись ли указанные сборы "мобилизационными мероприятиями" или даже "скрытой мобилизацией под прикрытием "больших учебных сборов"" "1941 год - уроки и выводы" . Для этого вполне достаточно ознакомиться с монотонно повторяющимися в директивах указаниями:

- "Военному совету округа/фронта, учитывая интересы народного хозяйства и местные условия, разрешается, не превышая общего количества людей, привлекаемых на сборы, внести свои изменения в указанные сроки проведения сборов и в количество людей, привлекаемых по каждому соединению и отдельной части" .

- "При организации учебных сборов потребовать от командиров частей заблаговременно ставить в известность руководителей промышленных предприятий, колхозных и совхозных хозяйств о предстоящем привлечении на учебные сборы военнообязанных от указанных предприятий и хозяйств" .

Угу, "мобилизация такая, мобилизация" , сроки проведения которой, количество и состав "мобилизуемых" отданы на откуп командованию округов в зависимости от сенокоса и опороса. "Тайная такая, тайная мобилизация" , о которой заблаговременно уведомляется руководство предприятий, колхозов и совхозов.

Сводная таблица распределения призываемых на сборы по округам и категориям -

	АрхВО	ДВФ	ЗабВО	ЗакВО	ЗОВО	КОВО	ЛВО	МВО	ОдВО	ОрВО	ПриВО	САВО	СибВО	СКВО	УрВО	ХВО	Итого
Приписной состав стрелковых дивизий	5000	0	0	0	10000	38000	17000	45000	10000	30000	15000	5000	10000	25000	20000	35000	265000
Измененный план - до увеличения	5000	0	0	5200	22000	61550	17000	53000	22000	38000	40000	5000	36000	46000	28000	51550	430300
Измененный план - после увеличения	6000	0	0	5200	24000	65550	20000	60000	24000	42000	42000	5000	36000	48000	30000	58550	466300

Эти сведения вновь неплохо коррелируют с мемуарами Жукова, упоминавшего о разрешении "призвать еще 300 тысяч приписного состава" .

Возвращаясь к озвученному в начале постинга тезису о полуправде, которая хуже лжи : как несложно убедиться, учебные сборы 1941-го не имели ни малейшего отношения к мобилизационным мероприятиям, их проведение выглядит следствием, скорее, изменения схемы развертывания Красной Армии, нежели каких-то внешнеполитических событий... но мемуаристы (в большинстве своем) и исследователи (в особенности из военного ведомства) не устояли перед искусом представить советское военное и политическое руководство куда как более прозорливыми и предусмотрительными, нежели те - увы! - на самом деле были. Соответственно, сейчас ревизионисты всех мастей радостно размахивают цитатами мемуаров и исследований: в СССР проводилась скрытая мобилизация! А коль скоро советская разведка не смогла вскрыть немецкие приготовления к войне, значит... да-да, и из-за текста высовываются длинные ослиные уши Владимир Богданыча с его "мобилизация - это война, и другого понимания ее мы не мыслим" и последующим плавным переходом к "войне, которой не было" .
Пятиминутка ненависти окончена.
Dixi

Количество освобожденных от призыва на военную службу в действующую армию во время Второй мировой в СССР во многом зависело от величины и стратегической важности того или иного населенного пункта. В Москве бронь имели свыше 40% мужчин призывного возраста, тогда как в деревнях этот показатель не превышал и 5%.

Освобожденное начальство

В первую очередь освобождались от призыва на фронт руководящие работники - председатели крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов партии. Часто на оккупированной территории они возглавляли партизанские отряды, действовавшие в тылу врага. В деревнях призывали зачастую всех, кто подходил по состоянию здоровья. Нередко в селе во время войны оставались одни женщины, старики и несовершеннолетние дети. Также имели броню директора заводов, фабрик и других предприятий, особенно представлявших стратегическую важность в условиях военного времени. При подступах гитлеровцев к городу руководители предприятий эвакуировали оборудование в дальние регионы СССР и сами отправлялись туда налаживать производство. Не подлежали призыву и специалисты среднего звена заводов и фабрик, многие квалифицированные рабочие предприятий, сотрудники учреждений, отвечающих за жизнеобеспечение и безопасность населенных пунктов.

Работники идеологического фронта

Артисты, художники, композиторы и музыканты, писатели и поэты, ученые - это лишь неполный перечень профессий, обладатели которых имели право на бронь от призыва на фронт. Артисты, такие, к примеру, как Аркадий Райкин , Василий Качалов , Игорь Ильинский, участвовали в концертных бригадах, выезжавших на позиции наших войск с концертами. Художники (знаменитое трио Кукрыниксов, Борис Ефимов , Ираклий Тоидзе) рисовали плакаты и оформляли листовки. Имевшие бронь писатели и поэты часто становились военными корреспондентами (Борис Полевой , Константин Симонов).

За что посадили братьев-футболистов Старостиных

Освобождались от призыва и многие спортсмены. В качестве примера можно привести историю четверых братьев Старостиных, известных футболистов «Спартака» . Они, имевшие бронь, по версии следствия, за деньги помогали «откосить» от фронта десяткам других военнообязанным и при этом распространяли антисоветскую агитацию. Всех четверых и еще несколько человек из спортобщества «Спартак» в результате посадили в лагеря ГУЛАГа. Кстати, случаи «отмазывания» от армии и выдачи липовой брони во время Великой Отечественной войны были нередки. К уголовной ответственности по таким делам были привлечены десятки военкомов и работников призывных комиссий.

Национальная особенность призыва

В действующие военные части не призывали представителей некоторых национальностей, являвшихся гражданами СССР: немцев, румын, финнов, болгар, греков, турок, японцев, корейцев, китайцев, венгров и австрийцев. Они должны были состоять в так называемых рабочих колоннах - трудовых подразделениях Красной Армии, что-то вроде стройбатов. Поляки, литовцы и латыши, чехи и эстонцы также поначалу не подлежали призыву. В 1942 году ввели запрет на призыв горцев - уроженцев Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Дагестана.

Почему случилась «сучья война»

Не призывали на фронт осужденных по политической 58-й статье. До 1943 года броня была у воров и бандитов и отбывающих срок за бытовые преступления. Затем, когда в войне произошел перелом и Красной Армии потребовались свежие силы, дошел черед и до них. Бандитам, ворам в законе служить не велел воровской кодекс, но многие из них из патриотических соображений этими условностями пренебрегли. В результате по окончании Великой Отечественной, когда отвоевавшие воры взялись за старое и снова оказались на зоне, законники старой формации их уже не считали авторитетами. Эти разногласия между «ссученными» ворами-ветеранами и не воевавшими авторитетами вылились в так называемые сучьи войны с многочисленными жертвами по обе стороны.

«Больная» причина

Не брали на фронт явно негодных для службы в армии по состоянию здоровья - людей с психическими заболеваниями (к примеру, шизофреников), с очень плохим зрением, инвалидов, больных туберкулезом. Многие из тех, кому полагалась бронь (и не только по болезни), шли на фронт добровольцами. В фильме «Место встречи изменить нельзя» приводится пример с сыном героя, сыгранного Зиновием Гердтом , имевшим официальное разрешение не служить, - близорукий скрипач ушел воевать и погиб, тогда как жулик Бесяев (Копченый) справку о липовой грыже просто купил. Сам же Гердт как «забронированный» артист тоже мог не служить, но пошел на фронт добровольцем, получил тяжелое ранение и демобилизовался в звании старшего лейтенанта. Он был кавалером ордена Красной Звезды.

Количество освобожденных от призыва на военную службу в действующую армию во время Второй мировой в СССР во многом зависело от величины и стратегической важности того или иного населенного пункта. В Москве бронь имели свыше 40% мужчин призывного возраста, тогда как в деревнях этот показатель не превышал и 5%.

Освобожденное начальство

В первую очередь освобождались от призыва на фронт руководящие работники – председатели крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов партии. Часто на оккупированной территории они возглавляли партизанские отряды, действовавшие в тылу врага. В деревнях призывали зачастую всех, кто подходил по состоянию здоровья. Нередко в селе во время войны оставались одни женщины, старики и несовершеннолетние дети.
Также имели броню директора заводов, фабрик и других предприятий, особенно представлявших стратегическую важность в условиях военного времени. При подступах гитлеровцев к городу руководители предприятий эвакуировали оборудование в дальние регионы СССР и сами отправлялись туда налаживать производство.
Не подлежали призыву и специалисты среднего звена заводов и фабрик, многие квалифицированные рабочие предприятий, сотрудники учреждений, отвечающих за жизнеобеспечение и безопасность населенных пунктов.

Работники идеологического фронта

Артисты, художники, композиторы и музыканты, писатели и поэты, ученые – это лишь неполный перечень профессий, обладатели которых имели право на бронь от призыва на фронт. Артисты, такие, к примеру, как Аркадий Райкин, Василий Качалов, Игорь Ильинский, участвовали в концертных бригадах, выезжавших на позиции наших войск с концертами. Художники (знаменитое трио Кукрыниксов, Борис Ефимов, Ираклий Тоидзе) рисовали плакаты и оформляли листовки. Имевшие бронь писатели и поэты часто становились военными корреспондентами (Борис Полевой, Константин Симонов).

За что посадили братьев-футболистов Старостиных

Освобождались от призыва и многие спортсмены. В качестве примера можно привести историю четверых братьев Старостиных, известных футболистов «Спартака». Они, имевшие бронь, по версии следствия, за деньги помогали «откосить» от фронта десяткам других военнообязанным и при этом распространяли антисоветскую агитацию. Всех четверых и еще несколько человек из спортобщества «Спартак» в результате посадили в лагеря ГУЛАГа.
Кстати, случаи «отмазывания» от армии и выдачи липовой брони во время Великой Отечественной войны были нередки. К уголовной ответственности по таким делам были привлечены десятки военкомов и работников призывных комиссий.
Национальная особенность призыва
В действующие военные части не призывали представителей некоторых национальностей, являвшихся гражданами СССР: немцев, румын, финнов, болгар, греков, турок, японцев, корейцев, китайцев, венгров и австрийцев. Они должны были состоять в так называемых рабочих колоннах – трудовых подразделениях Красной Армии, что-то вроде стройбатов. Поляки, литовцы и латыши, чехи и эстонцы также поначалу не подлежали призыву. В 1942 году ввели запрет на призыв горцев – уроженцев Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Дагестана.

Почему случилась «сучья война»

Не призывали на фронт осужденных по политической 58-й статье. До 1943 года броня была у воров и бандитов и отбывающих срок за бытовые преступления. Затем, когда в войне произошел перелом и Красной Армии потребовались свежие силы, дошел черед и до них. Бандитам, ворам в законе служить не велел воровской кодекс, но многие из них из патриотических соображений этими условностями пренебрегли. В результате по окончании Великой Отечественной, когда отвоевавшие воры взялись за старое и снова оказались на зоне, законники старой формации их уже не считали авторитетами. Эти разногласия между «ссученными» ворами-ветеранами и не воевавшими авторитетами вылились в так называемые сучьи войны с многочисленными жертвами по обе стороны.

«Больная» причина

Не брали на фронт явно негодных для службы в армии по состоянию здоровья – людей с психическими заболеваниями (к примеру, шизофреников), с очень плохим зрением, инвалидов, больных туберкулезом.
Многие из тех, кому полагалась бронь (и не только по болезни), шли на фронт добровольцами. В фильме «Место встречи изменить нельзя» приводится пример с сыном героя, сыгранного Зиновием Гердтом, имевшим официальное разрешение не служить, - близорукий скрипач ушел воевать и погиб, тогда как жулик Бесяев (Копченый) справку о липовой грыже просто купил. Сам же Гердт как «забронированный» артист тоже мог не служить, но пошел на фронт добровольцем, получил тяжелое ранение и демобилизовался в звании старшего лейтенанта. Он был кавалером ордена Красной Звезды.

С 23 июня 1941 года в армию призывали военнообязанных от 1905 по 1918 год рождения включительно.

Территория призыва - Ленинградский, Прибалтийский, Западный, Киевский, Одесский, Харьковский, Орловский, Московский, Архангельский, Уральский, Сибирский, Приволжский, Северо-Кавказский и Закавказский военные округа. Были и территориальные нюансы. Например, уже в ночь на 23 июня в Сибири военкоматы разослали извещения призывникам, но повестки о мобилизации были вручены далеко не всем. В связи с угрозой нападения Японии часть будущих солдат приписали к Дальневосточному фронту и не стали вызывать на пункты сбора.

Всего за июнь и июль 1941 года была проведена всеобщая и полная мобилизация мужчин и частичная - женщин. К этому времени уже были сняты классовые ограничения - защищать Родину мог каждый. И это не простая формальность. Дело в том, что в 1925 году в СССР приняли закон об обязательной военной службе. В армию запрещалось призывать "лиц эксплуататорских классов", а именно: детей бывших дворян, купцов, офицеров старой армии, священников, фабрикантов, а также казаков и кулаков.

В 1935 году для казаков сделали исключение. Закон 1939 года отменил ограничения на призыв в армию по классовому признаку, однако в военные училища по-прежнему принимают только детей рабочих и крестьян. Война поправила и это правило. Фактически каждый, кто хотел попасть на фронт и в училище, так или иначе мог это сделать.

Всего за первые 8 дней войны призвали 5,3 млн человек. То есть армия удвоилась: фактическая численность РККА к 22 июня 1941 года составила 5,4 млн чел. Но огромные невосполнимые потери первых месяцев войны требовали все новых солдат. К началу 1942 года призыв в Красную Армию уже обеспечивали призывники 1923-1925 гг. рождения. А всего за время войны под ружье поставили 34,5 млн человек.

Происходил призыв так: в городах повестку из военкомата приносили на дом, в деревнях - в сельсовет. Прямо на повестке указывалось: администрации предприятий немедленно освободить призывника от работы и выдать деньги на две недели вперед. На обороте указания: остричь голову наголо, иметь с собой документы и продукты, громоздких вещей - не брать.

Единого бланка не было, вариантов повесток было много. Но всегда указывалось главное: куда и когда прибыть. Предупреждали: за опоздание или неявку будете привлечены к ответственности.

Вместе с мобилизацией на фронт власти "бронировали" специалистов для работы на военных заводах. В призывную кампанию 1942 года предоставлялись отсрочки комбайнерам и трактористам, занятым на уборке урожая. В зависимости от региона "бронь" также давали студентам речных техникумов, лесотехнических институтов, которые находились в навигации и на лесозаготовках в тайге. В 1941 году и до первой половины 1942 года право на отсрочки имели и учителя, которых до 1940 года вообще не брали на военную службу.

Но фронт требовал пополнения: миллионы погибших и раненых, пленных и окруженцев. В армию уже брали и 17-летних, и 50-летних.

Правда, термин "мобилизация" не совсем точно отражает ситуацию. Да, были и уклонисты, и дезертиры, но все-таки и комсомольцы-добровольцы - не выдумка пропаганды. В части, служба в которых была сопряжена с особым риском, отбирали добровольцев 1922-1924 годов рождения. Через райкомы комсомола проходил набор десантников, лыжников, летчиков, истребителей танков. Требовались положительные характеристики, предпочтение отдавали спортсменам, приветствовалась сдача нормативов БГТО ("Будь готов к труду и обороне СССР" - для школьников 1-8-х классов, ГТО (для лиц старше 16 лет) и ПВХО ("Готов к противохимической обороне СССР").

Сохранилось достаточно много видов повесток военной поры: единого бланка не было. Но в документе обязательно указывалось главное: когда и куда прибыть, что иметь с собой. Призывнику напоминали и об ответственности за неявку в срок. В городах повестку из военкомата приносили на дом, в деревнях - в сельсовет. Фото: Из архива

Легендарная женщина - монахиня матушка Адриана (Наталья Малышева) - незадолго до смерти рассказала в интервью "РГ" о том, как встретила молодежь известие о начале войны в Москве. "Как только из репродукторов голос Левитана сообщил о начале войны, я с друзьями-студентами по авиационному институту побежала по военным академиям, - рассказала монахиня. - Мы требовали и умоляли перевести к ним из нашего института: чтобы быстро получить нужную армии специальность и - на фронт. Но только одному из нашей компании это удалось, и только потому, что у него отец был командиром Красной Армии".

Многие боялись лишь одного: война закончится, и они не успеют совершить подвиги. Потому пытались попасть на войну "по блату". "Меня не взяли из-за того, что девчонка, - вспоминала Наталья Малышева. - Было очень обидно. Ну, раз так, думаю, пойду добровольцем. А в военкомате опять отказали, сказали - учись. Правда, к октябрю, когда немец подошел близко к Москве, в райкоме комсомола на меня посмотрели как-то странно и без проволочек дали направление в Третью Коммунистическую дивизию народного ополчения".

Дивизия - 11 тысяч добровольцев, которые не подлежали призыву. Брали всех: и детей репрессированных, и священников. Фронтовые будни внесли коррективы в юношеское представление о войне, в окопах все оказалось прозаичнее и страшнее. Но дивизии стояли насмерть. Малышева просилась в медсестры, но взяли в дивизионную разведку. 18 раз ходила за линию фронта. Закончила войну лейтенантом в армейской разведке. "Знаете, я ведь до сих пор себя спрашиваю: ну как такое было возможно? - рассуждала монахиня. - Столько было до войны репрессированных, сколько разрушено церквей! Я лично знала двоих ребят, у которых отцов расстреляли. Но никто не таил злобы. И эти люди поднялись над своими обидами, все бросили и пошли защищать Родину".

В десантные и лыжные бригады, а также в спецподразделения истребителей танков отбирали добровольцев - по комсомольским путевкам. Предпочтение отдавали спортсменам. Фото: Александр Устинов

Сотрудники Центрального музея Великой Отечественной войны показали мне документ. Выдан Сталинским райвоенкоматом Москвы: военнообязанный Юдовский В.М. 6 июля 1941 года зачислен в народное ополчение. Это не повестка и не справка - просто лист бумаги с угловым штампом и круглой печатью. Примерно такое же положение с документами было и у партизан. Справка: выдана товарищу Троян Надежде Васильевне в том, что она находилась в партизанском отряде "Буря" в должности бойца. Штабам партизанских движений, скорее всего, приходилось импровизировать - даже у кадровой армии не все гладко было с официальными документами у красноармейцев. Приказ НКО СССР N 330 от 7 октября 1941 года "О введении красноармейской книжки в войсковых частях и учреждениях в тылу и на фронте" приходилось выполнять в тяжелейших условиях, когда армия отступала и бойцам не хватало очень многого, включая документов и смертных жетонов. Что уж говорить о справках для партизан и ополченцев.

Потери Красной Армии, Военно-морского флота, пограничных и внутренних войск в ходе войны составили 11,4 млн человек - с учетом попавших в плен и пропавших без вести. Сколько человек полегло в партизанских отрядах, точно сказать никто не может.

Кстати

После окончания войны армия насчитывала 11 млн человек, что было избыточно для мирного времени. В июле 1945 года из армии были уволены все солдаты и сержанты старше 45 лет и офицеры старше 50 лет. С сентября 1945 года началось увольнение в запас солдат и сержантов старше 30 лет, а также солдат, сержантов, офицеров, имеющих ценные для восстановления народного хозяйства специальности (строители, шахтеры, металлурги, станочники и т.п.), вне зависимости от возраста.
С 1946 по 1948 год призыва в армию не производилось. Молодежь направляли на восстановительные работы на шахтах, предприятиях тяжелого машиностроения, стройках. В военные училища для подготовки офицеров принимались люди в возрасте 17-23 лет, имеющие среднее образование.
К началу 1948 года численность армии снизилась до 2,8 млн человек.
После Великой Отечественной новый закон о всеобщей воинской обязанности был принят в 1949 году. Призыву подлежали молодые люди в возрасте 18 лет: в сухопутные войска и в авиацию на 3 года, во флот - на 4.