Крымский - один их самых почитаемых святых в православии. К его мощам совершают паломничества тысячи людей. Я знаю много историй чудесных исцелений людей, которые это делали. Поэтому поделюсь с вами подробностями из жизни Луки и о том, в чем помогают молитвы, обращенные к его иконам.

Святитель Лука Крымский: жизнеописание

Св. Лука был рождён под именем Войно-Ясенецкого. В мирской жизни этот человек известен, как врач-хирург, автор собственной монографии. В дальнейшем он удостоился звания святого.

Вот некоторые факты из жизни св. Луки Крымского:

Родился он в Крыму, но в дальнейшем переехал в Киев, где и выучился на врача. Ему удалось не просто сделать медицинскую карьеру и стать профессором, но и зародить новые направления в медицине того времени. Ему пророчили великое будущее в мире медицины, но у судьбы были другие планы на его счет.
В 1921 году Лука сталь дьяконом и принял этот почетный сан. С этого момента он решил посвятить жизнь служению Богу. Уже через два года он постригся и получил свое церковное имя. Важным условием, которое ему поставили, было пожелание не прекращать свою деятельность, как врача. Он обязался не только служить Господу, но и исцелять людей при помощи своих медицинских знаний.
Жизнь приготовила Луке много испытаний. Ему пришлось пострадать за свою веру. Он трижды находился под арестом, его отправляли в ссылки. Но тяготы жизни не сломили его дух. Даже вдалеке от дома, в ссылке, он никогда н отказывал в помощи людям, лечил их и проповедовал христианство. Не гнушался ни тяжелой физической работы в больницах, ни утомительных служб в церкви.
В 1946 году ему удалось вернуться на родину, в Крым, где он был рожден. Там он постарался приложить все возможные усилия, чтобы наладить епархию. Он трудился над тем, чтобы существующие храмы не закрывали, а, наоборот, строили и открывали новые церкви. Особенно ратовал за постройку храмов в отдаленных районах, деревнях и селах.
Лука строго и бескомпромиссно относился к нарушителям церковных правил, старался искоренить ересь и сектантство, очень активно с ними боролся.
Он дожил до достаточно преклонного возраста, и вплоть до смерти не прекращал врачебной деятельности. Занимал почетную должность в военном госпитале, проводил самые сложные операции. Его дар диагностировать больных и ставить прогнозы лечения был очевидным, и поэтому он выделялся среди всех остальных врачей.
Лука принимал больных и дома. Люди верили ему, беспрекословно выполняли все предписания и быстро шли на поправку. Было даже поверье - если притронуться к рясе святого, исцеление наступит быстро, и можно будет исцелиться даже от неизлечимой болезни.
Иногда он читал лекции в медицинских университетах. Но даже в эти часы не снимал своих церковных одежд и не превращался в мирского человека.

Смерть святого наступила в 1961 году, а через 34 года был причислен к лику святых. Его икона считается чудотворной и целительной, поэтому люди с различными заболеваниями часто обращаются к лику Луки в своих молитвах.

О чем молятся Луке Крымскому

К иконе святого Луки верующие обращаются с самыми разными просьбами. Самые частые «гости», которые приходят к образу - это врачи и их пациенты.

О чем можно попросить святого в своих молитвах:

Попросить благословения для родителей, которые страдают каким-либо недугом. Считается, что такая молитва дает силы и дарует исцеление вашего близкого человека.
В сложные и переломные моменты жизни можно попросить прибавить жизненных сил и энергии, зарядить верой в себя и уверенностью, что все разрешится самым благополучным образом.
Помолиться можно о здоровье и об исцелении детей, об их процветании, успехе, карьере, успешной учебе или счастье в личной жизни. Важно не стараться влиять на их жизнь, а просто попросить поддержки и благословения.
Просят Луку подарить счастье в личной жизни, наладить отношения в семе, взаимопонимания с супругом и искренней любви.
О защите, помощи и поддержке перед важными операциями, которые вам предстоят. Чтобы хирургическое вмешательство прошло благополучно и принесло исцеление.
И чаще всего, конечно же, у святого просят исцеления от самых разных заболеваний. Можно услышать не одну удивительную историю о том, как тяжело больные люди исцелялись без видимой на то причины, благодаря божественной поддержке.
Врачи могут обратиться с просьбой помочь установить точный диагноз у сложного пациента, об успешных операциях.

Что важно: помните, что не всегда ваши пожелания сбываются моментально. Иногда нужно время. Поэтому не отчаивайтесь, молитесь снова и снова, чтобы рано или поздно получить то, о чем вы просите. Не менее важно искренне верить в силу вашей молитвы и Бога, говорить от сердца, а не читать тексты по бумажке.

Посмотрите видео

«А я скажу вам: ″Да, да! Легко, и чрезвычайно легко″. А почему легко? Почему легко идти за Ним по тернистому пути? Потому что будешь идти не один, выбиваясь из сил, а будет тебе сопутствовать Сам Христос; ″потому что Его безмерная благодать укрепляет силы, когда изнываешь под игом Его, под бременем Его; потому что Он Сам будет поддерживать тебя, помогать нести это бремя, этот крест.

<…>Помните Его святые слова, ибо великая истина содержится в них. Иго Мое благо, и бремя Мое легко. Всех вас, всех уверовавших в Него зовет Христос идти за Ним, взяв бремя Его, иго Его.

Не бойтесь же, идите, идите смело. Не бойтесь тех страхов, которыми устрашает вас диавол, мешающий вам идти по этому пути. На диавола плюньте, диавола отгоните Крестом Христовым, именем Его. Возведите очи свои горе - и увидите Самого Господа Иисуса Христа, Который идет вместе с вами и облегчает иго ваше и бремя ваше. Аминь».

(Из проповеди 28 января 1951 года
«Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные»)

Святитель и исповедник Лука, архиепископ Крымский, в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, родился 27 апреля/9 мая 1877 года в Керчи. Отец его, провизор Феликс Станиславович, поляк по национальности, был католиком, тогда как его жена Мария Дмитриевна, мать будущего епископа, и вся её семья исповедовали православие. Два его старших брата, по профессии юристы, набожными людьми не были, однако, очевидно, глубоко сокрытая вера жила и в них, поскольку перед Пасхой, на Страстной неделе они приходили в церковь и целовали плащаницу при чине выноса ее, а также посещали пасхальную заутреню. Две сестры святителя были воспитаны в религиозном духе. Однако старшая, которая оказалась в Москве в день коронации Николая II 18/30 мая 1896 года в толпе на Ходынском поле и стала свидетелем страшной давки, унесшей и оставившей калеками около тысячи человек, перенесла вследствие этого тяжелую психическую травму. После неудачно предпринятой ею попытки суицида здоровье девушки было подорвано, и она ушла из жизни весьма рано, в возрасте 25 лет. О младшей же святитель в своей автобиографической книге «Я полюбил страдание» вспоминает с большим теплом как о «прекрасной и очень благочестивой женщине», и она прожила, как и сам святитель, долгую и добродетельную жизнь.

В семье, несмотря на то, что с одной стороны в воспитании мальчика принимала участие мать, исповедовавшая православие, а с другой – ревностный католик отец, изначально его религиозным образованием никто специально не занимался. Но вера в Бога, христианское ощущение присутствия Его было сильным, и сам святитель говорит, что в своем отношении к христианской вере он изначально «унаследовал набожность отца».

Одаренный, пытливый юноша, который начал образование во 2-й Кишиневской, а затем закончил его во 2-й Киевской гимназии, выйдя из стен общеобразовательного заведения, не имел стремления быть врачом. У него были немалые способности к рисованию, одновременно с окончанием гимназии в Киеве в 1896 году он с блеском окончил Киевскую художественную школу, решив продолжить образование в Петербургской академии художеств. Юноша отправился в Санкт-Петербург, но во время вступительных экзаменов что-то его остановило. Он внезапно почувствовал, что это не его путь, что сострадательность его духа требует иного исполнения назначения.

«Недолгие колебания окончились решением, что я не вправе заниматься тем, что мне нравится, но обязан заниматься тем, что полезно для страдающих людей» 1 . По некотором размышлении Валентин Войно-Ясенецкий решает отказаться от поступления в Академию художеств и шлет родным телеграмму, в которой пишет, что будет поступать в университет на медицинский факультет. Однако к тому времени все места на факультете уже были заняты. Ему предложили временно поступить на естественный факультет с тем, чтобы потом перевестись на медицинский, но молодой человек отказался – он тяготел к гуманитарным наукам, к философии, богословию, истории. Естественных наук он не любил. Стремление же к медицине возникло в нем лишь исходя из желания облегчать участь страждущих исцеления. Возможно, немаловажную роль в этом сыграла печальная участь его старшей сестры, свидетелем которой он был.

Тогда В.Ф. Войно-Ясенецкий поступил на юридический факультет, где в числе предметов были история, философия, римское право, политическая экономия – большинство этих предметов оказались затем весьма важны в его духовном образовании. Затем живопись снова увлекла его, он уехал в Мюнхен, где проучился всего три недели в частной художественной школе профессора Книрр, оттого что на чужбине быстро заскучал, вернулся домой, и еще год в Киеве упражнялся в живописи с друзьями, такими же увлеченными, как он.

В.Войно-Ясенецкий. Набросок композиции

Вот в те годы его тяга к Господу начала проявлять себя все более явно. Персонажами его картин и зарисовок стали паломники и прихожане Киево-Печерской лавры, их лица, обращенные к храмам и образам. Из-под его карандаша рождались вдохновенные лица богомольцев, и, как говорил позже сам святитель, в живописи он избрал бы религиозный путь Нестерова и Васнецова, а по степени одаренности он бы, наверное, оказался в одном ряду с этими великими мастерами русского изобразительного искусства, но Господь ничего не делает случайно, особенно с теми, кого избрал своими со-работниками в исполнении Его замысла. В.Ф. Войно-Ясенецкий не стал художником, но его художественные способности впоследствии нашли реализацию в его увлечении анатомическими исследованиями, когда, еще студентом, он тщательно прорисовывал устройство физического тела человека, вылеплял из глины костный скелет, а через двадцать лет стал профессором топологической анатомии и великолепным хирургом.

В своем желании быть ближе к народу он на время увлекся идеями Толстого, чуть было не стал толстовцем, но ему попалась изданная за рубежом книга графа Льва Николаевича «В чем моя вера». Он ее прочел, и позиция Толстого по отношению к христианской вере настолько возмутила религиозные чувства Войно-Ясенецкого, что с идеей толстовства было покончено раз и навсегда.

Окончательное осознание своего призвания в служении Богу пришло к молодому Войно-Ясенецкому при чтении Нового Завета, того места из Евангелия от Матфея, где Господь, указывая на созревшее поле, говорит: «Жатвы много, а делателей мало» (Мф. 9; 37). «У меня буквально дрогнуло сердце, – пишет святитель, – я молча воскликнул: ″О Господи! Неужели у тебя мало деятелей!″» 2 . Позже, вспоминая этот эпизод из юности, святитель говорил, что уверен – эти евангельские слова, глубокое изумление, которое вызвало замечание Христа, послужили первым явным призывом его на Господне служение.

Отучившись год на юридическом факультете, Валентин Войно-Ясенецкий поступил на медицинский факультет, где учился с отличием по всем предметам. Однако нелюбовь к естественным наукам – минералогии, физике, химии так и сохранилась, и большинство из них он одолевал через великое усилие.

В 1903 году, окончив университет, он решил, что станет земским врачом, хотя все кругом отговаривали его, проча большое будущее в медицинской науке. Молодой врач тем не менее видел свое «поле жатвы» иным, не в чистой и светлой лаборатории, а в практической помощи простому народу, который нуждался в ней. Он помнил лица тех паломников в Киево-Печерской лавре, которые приходили к Богу за исцелением духовным и телесным. Ведь если духовное исцеление ничего, по сути, не стоило, кроме посильной лепты и нескольких грошей за церковную требу и свечу и собственной слезной, усиленной молитвы, то телесное – стоило денег, зачастую немалых, и немногие из врачей высокого профессионального уровня были готовы променять место в городской клинике на неуют и беспокойство жизни «мужицкого» доктора где-нибудь в глухом уезде.

Готовясь к поприщу земского врача, но еще не получив назначения, Валентин Феликсович стал работать в глазном отделении Киевской клиники. Этого ему было мало. Он стал приглашать крестьян к себе. Грязь, нищета крестьянской жизни приводили к тому, что одним из самых распространенных заболеваний вследствие такого образа жизни была трахома, которая вела к слепоте. Комнаты в их доме стали палатами, Войно-Ясенецкий лечил крестьян, мама Мария Дмитриевна их кормила. Это тоже был тот практический опыт, который пригодился ему впоследствии. О хирурге Войно-Ясенецком скажем сразу – не было в человеческом теле ни одного органа, который был бы ему неподвластен для исцеления. И во всех случаях большинство операций, которые он делал, ставили на ноги людей при самых тяжких диагнозах.

Однако в связи с началом Русско-японской военной кампании в 1904 году работу земского врача пришлось отложить: Войно-Ясенецкого направили в Читу, где он сразу стал заведующим одним из двух хирургических отделений. Здесь он познакомился с прекрасной женщиной, сестрой милосердия Анной Ланской. Ее терпение, кротость, сострадательное отношение к раненым были таковы, что ее прозвали «святой сестрой». Венчались они в церкви, когда-то построенной декабристами, а через год уехали в Ардатовское земство Симбирской губернии, затем работали в селе Любаж Фатежского уезда Курской губернии в маленькой больничке. Там Валентин Феликсович снова оперировал и, как правило, непременно успешно, так что к нему потянулись больные из соседних губерний. Святитель Лука вспоминает даже одну из историй, которая, с его точки зрения, – лишь «курьезный случай», но для больного и тех, кому он поведал о своем чудесном исцелении, это, конечно, было чудо по воле Божией. После одной из операций с младенчества слепой молодой нищий сразу прозрел. Как врач, Валентин Феликсович мог дать этому научно-медицинское объяснение, но для неграмотного пациента такое событие стало счастливым шоком. Дело кончилось тем, что примерно через два месяца он собрал чуть ли не всех слепых, кого мог встретить, и те, «длинной вереницей, пришли ко мне, – с улыбкой вспоминает владыка Лука, – ведя друг друга за палки и чая исцеления» 3 .

Так он и работал до 1917 года в земских больницах Курской, Симбирской, Саратовской, Владимирской губерний. Оперировал самые разнообразные случаи, но мы не будем утомлять читателя их описаниями и медицинскими терминами, хотя и скажем, что вся человеческая анатомия, которую так хорошо знал и любил Валентин Феликсович, прошла перед глазами великого хирурга. В эти годы врач Войно-Ясенецкий спас множество жизней, причем именно тех, кто не мог рассчитывать на спасение просто потому, что им нечем было за это спасение заплатить. И это было уже его служением Богу, но до начала окончательного осознания необходимости для него пути священника еще оставалось некоторое время. Там же в Фатеже он вел медицинские исследования практических случаев, которых было у него в переизбытке, написал две свои первые статьи и даже сетовал в воспоминаниях, что у него стало не хватать ни времени, ни «его молодых сил».

В 1909 году, следуя сведениям из автобиографии, Валентин и Анна Войно-Ясенецкие с детьми переехали из Курской губернии в Москву, где будущий святитель поступил в качестве экстерна в хирургическую клинику профессора П.И. Дьяконова.

Началась Первая мировая война, и едва забытое, ушедшее на второй план чувство Божия присутствия в его жизни вновь ожило в нем, он начал постоянно посещать богослужения. Это придавало ему силы, поскольку научная нагрузка и обширная хирургическая практика отнимали очень много сил. К тому же за это время у него родилось четверо детей – Михаил, Елена, Валентин и Алексей, и к прочим прибавился еще и груз – хотя и радостный – отеческих забот.

Уже давно занимаясь вопросами местной анестезии, изучая ее преимущества перед общим наркозом, он сделал эту тему основой для своей докторской диссертации, которую с блеском защитил в 1916 году. Среди его оппонентов самым серьезным был профессор Мартынов, светило российской хирургии, он отозвался о диссертации Войно-Ясенецкого следующим образом: «Мы привыкли к тому, что докторские диссертации обычно пишутся на заданную тему, с целью получения высших назначений по службе, и научная ценность их невелика. Но когда я читал Вашу книгу, то получил впечатление пения птицы, которая не может не петь, и высоко оценил ее» 4 . Этот труд получил высокую премию имени Хойнацкого в Варшавском университете – 900 рублей золотом.

Опыт, который приобрел доктор Войно-Ясенецкий, оперируя в Чите, Фатеже, других местах, дал ему огромную статистку случаев, связанных с гнойной хирургией, так появились спустя много лет его «Очерки гнойной хирургии», но тогда, как позже напишет святитель Лука в автобиографических воспоминаниях, к нему пришла странная мысль, что к имени автора – его имени – на корешке книги будет прибавлен священнический сан епископа…

Шли годы, врач Войно-Ясенецкий продолжал свою хирургическую деятельность, с одной стороны, не изменяя милосердному долгу земского врача, с другой – применяя на практике результаты своих постижений в науке, которые служили его делу. Но у Всевышнего свой промысел, и путь к нему для В.Ф. Войно-Ясенецкого был уже определен, хотя сам он, как это чаще всего бывает, не подозревал об этом – пути Господни неисповедимы. Иногда они пролегают через драмы, которые человеку приходится пережить, чтобы случилось Им предусмотренное.

В.Ф. Войно-Ясенецкий,
середина-конец 1910-х гг.

В 1917 году из Крыма в Переславль-Залесский, где проживали тогда Войно-Ясенецкие, приехала старшая сестра жены. В Крыму она похоронила дочь, страдавшую чахоткой, и привезла зачем-то одеяло, на котором лежала ее больная девочка. В душе Валентина Феликсовича поднялось нехорошее предчувствие, будто вместе с одеялом в дом привезли смерть, и он сказал об этом жене. Сестра прожила в доме две недели, а после ее отъезда святитель определил у Анны симптомы туберкулеза.

В том же году он, участвуя в конкурсе по газетному объявлению, получил место главврача и хирурга Ташкентской городской больницы. Семья Войно-Ясенецких переехала в Ташкент. Время было очень тяжелое, в Туркестане шла междоусобная война, иногда врачу приходилось добираться до больницы под дождем артиллерийских снарядов, которыми поливали друг друга противники.

Контрреволюционное восстание было подавлено, начались расстрелы. По ложному доносу одного из сотрудников больницы в расстрельный список был включен и главврач Войно-Ясенецкий.

Допрос вел один из самых ярых большевиков, товарищ Петерс. Он спросил Войно-Ясенецкого, как это он, поп и профессор, ночью молится, а днем режет тела людские. На что «поп и профессор» ответил, что он-то людей ради спасения их режет, а вот зачем их режет сам Петерс, общественный обвинитель, не ясно. Петерс не унимался, поскольку вопросы были заготовлены, и спросил, как это он в Бога верит, Которого не видел? На что «поп и профессор» ответил, что, да, Бога сам не видел, но много оперировал на мозге, и под черепной коробкой не видел там ума, и совести тоже. Все захохотали, даже те, кто вел допрос.

И хотя и его, и других работников медперсонала отпустили, Анна, ничего не зная о судьбе мужа, пережила потрясение, которое отразилось так на ее здоровье, что болезнь ее ускорилась, и в 1919 году она ушла из жизни, будучи всего 38 лет отроду. Валентин Феликсович остался с четырьмя детьми на руках.

Один Бог ведает, чего стоила Войно-Ясенецкому эта утрата. Две ночи он читал над гробом ее Псалтирь, и, как это уже было, получил от Господа через слова Его знак о том, что случившееся – Его промысел, и роптать не надо, только следовать указанию, он как-то особенно обратил внимание на последние строки 112-го псалма: «Неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях».

Это Господне указание вскоре обернулось реальным событием. Операционная сестра София Сергеевна Белецкая, вдова, к тому же лишенная возможности иметь собственных детей, стала осиротевшим детям второй матерью. Когда Валентин Феликсович обратился к ней с рассказом об указании, данном ему Богом над гробом жены, та без колебаний согласилась. Она и так давно уже полюбила этих детей, видела, как не отходит от жены сам хирург, с которым она долго и плодотворно трудилась, поэтому с радостью приняла их на свое попечение. Отношения между нею и Валентином Феликсовичем строго ограничивались только ее материнской заботой и работой у операционного стола. Свое утешение после утраты супруги он находил в Христовой вере.

И вот тот отрезок жизни, когда гениальный врач и блистательный ученый В.Ф. Войно-Ясенецкий был только глубоко преданным Богу мирянином, подошел к границе, за которой началось его прямое, открытое служение Ему. В то время, когда уже начались гонения на веру, в Ташкенте существовало церковное братство. Узнав о нем, В.Ф. Войно-Ясенецкий стал посещать его собрания, проводить беседы, которые высоко были оценены и священниками, это братство возглавлявшими, и его членами. И снова он не предполагал, что эти беседы станут приготовлением его к проповедничеству в церковном сане. Окончательно все решилось зимой 1921 года, когда на одном из собраний резкой критике подверглась деятельность владыки Иннокентия (Пустынского). Войно-Ясенецкий выступил с горячей защитной речью, и тем приверженцы «живой» церкви – церкви без храмов и богослужений – были посрамлены.

После этого владыка Иннокентий предложил Валентину Феликсовичу пройтись с ним вдоль перрона, опоясывавшего кафедральный собор. Они говорили о речи, сказанной Войно-Ясенецким в защиту владыки, о том, какое впечатление она произвела, а затем Преосвященный сказал, что доктору надо стать священником. Все было уже уготовано, все, что должно было привести Валентина Войно-Ясенецкого на прямое служение Богу, – исполнилось. Даже вдовство его, ибо оставаясь семьянином, он не мог бы впоследствии принять сан иерея. В дом попечительницей о детях была дана свыше «неплодная, радующаяся о детях» – воистину промысел Божий явился в явном воплощении, в невероятном для времени, почти современном нашему, – что такое век для Вечности! Не колеблясь ни секунды, Войно-Ясенецкий ответил согласием.

В ближайшее воскресенье 7/20 февраля 1921 года в кафедральном соборе Ташкента профессор В.Ф. Войно-Ясенецкий, который за год до того был в числе инициаторов создания Ташкентского университета, где возглавил кафедру топографической анатомии и оперативной хирургии, был рукоположен в сан диакона. Спустя неделю стал иереем и получил чин младшего священника Ташкентского кафедрального собора. С этого времени будущий святитель Лука читал лекции в Ташкентском университете в рясе и с крестом на груди, что пока еще оставалось возможным, и открыто свидетельствовал о вере.

В то же время отец Валентин проводил вечерние беседы в соборе, привлекая к вере многих, для чего ему пришлось спешно заполнять пробелы в богословском образовании. Когда пытаешься представить себе, какой груз, а ведь он продолжал и хирургическую деятельность, нес на себе отец Валентин, только диву даешься. Но удивляться долго не приходится – Бог давал испытания и бремя многим, призванным Им на Свое служение, но Он же давал и силы, и невозможное, со стороннего взгляда, делалось человеком. То, что было чудом для людей, укладывалось в известную фразу, что «Богу все возможно».

Для того чтобы постепенно избавиться от православной веры, понимая, что прямой запрет на посещение храмов и совершение треб может вызвать недовольство новой властью, вожди новой власти делали попущения исповедующим православную веру, но своим, особым образом. Обновленчество, выражавшееся в том, что Живая Церковь, поименованная теперь Православной Церковью в СССР, стала органом, негласно контролируемым атеистическими структурами, внесло раскол в российское христианство. Впервые еще мирянином отцу Валентину пришлось защищать от обновленцев владыку Иннокентия. После того как с согласия нового правительства Православная Российская Церковь стала занимать все более активную позицию и распространилась по всем советским республикам, городам и весям, не минуя и Ташкент, епископ Иннокентий тайно уехал, оставив кафедру бесхозной. Управление епархией взяли на себя отец Валентин и протоиерей Михаил Андреев, объединив всех верных священников, и созвали даже съезд по разрешению ГПУ.

Спустя 38 лет после начала служения архиепископ Лука говорил, что за всю жизнь он не совершил ни одной требы – крещения, венчания, отпевания, ибо помнил слова владыки Иннокентия, который процитировал ему слова апостола Павла из Первого послания к Коринфянам: «Ваше дело не крестити, а благовестити». Так и получилось: вся жизнь святителя Луки была отдана проповеди и непрестанному исповеданию веры, потому и прославлен он был в чине святителя и исповедника, который прошел свой жизненный путь, открыто исповедуя Христа в самое неблагоприятное для этого время, когда и за меньшее люди обрекались на лагерные мучения, гибли, подведенные под «расстрельные» статьи.

Епископ Лука. 1923 год

В мае месяце 1923 года отец Валентин принял схиму со святым именем Лука в честь апостола Луки – автора самого полного Евангелия из четырех. Апостол был тем, кем был и святитель Лука Крымский: духовным просветителем, врачом и художником, иконописцем, которому, по преданию, принадлежат первые прижизненные изображения Богоматери, сделанные им с Её благословения. Постриг был тайным, в спальне самого отца Валентина, произвел его митрополит Андрей Уфимский (из рода князей Ухтомских), которому опальный патриарх дал право избирать и рукополагать епископов. Поскольку в епископский сан не может быть избран священник не монашеского сана, то постриг был произведен с изначальной целью избрания Луки на место покинувшего кафедру Иннокентия. Андрей Уфимский полагал вначале дать отцу Валентину при принятии пострига имя святого Пантелеймона-целителя, что было, на первый взгляд, уместнее всего. Но, услышав проповедь священника, решил, что имя апостола Луки – лучшее, ибо близко по всем трем качествам отцу Валентину: способности к убедительной, горячей проповеди и его талантам врачевателя и художника, которые соединились в нем воедино.

Тут же, в тайне от набравшей силу обновленческой церкви, уже открыто ведущей борьбу против Патриарха Тихона, который в то время пребывал под домашним арестом, в небольшом таджикском городке Пенждикенте состоялась хиротония иеромонаха Луки в сан епископа Ташкентского и Туркестанского. Ее совершили в церкви Святителя Николая Мирликийского при закрытых дверях и без колокольного звона, который обычно полагается в этих случаях, сосланные туда ранее епископ Болховской Даниил и епископ Суздальский Василий в присутствии также ссыльного священника Валентина Свенцицкого.

Новый архиепископ Ташкентский и Туркестанский Лука провел первую архиерейскую службу в примечательный день 21 мая/3 июня – день памяти равноапостольных царя Константина и царицы Елены. Все священники, напуганные репрессиями, попрятались кто куда, и на первой воскресной всенощной и литургии епископу Луке сослужил только протоиерей Михаил Андреев. Прошла неделя, епископ отслужил вторую всенощную, а когда вернулся и начал читать Последование ко причащению Святых Тайн перед литургией, раздался резкий стук в дверь. Это был его первый обыск, первый арест, за которым последовали одиннадцать лет арестов и ссылок по самым разным, но нелепым, сфабрикованным причинам.

Епископ Лука среди паствы. 1923 год

Вот и тогда привезенному в ГПУ священнику и врачу предъявили совершенно нелепое обвинение о связи с мятежным оренбургским казачеством и английской разведкой. Епископа Луку посадили в подвал, продержали там какое-то время, призвали на допрос, где, как он пишет, спрашивали о каких-то совершенно незнакомых людях и так далее.

У него отобрали его пятикомнатную квартиру, выделенную ему при переезде в Ташкент на должность главврача, Софью Сергеевну с четырьмя детьми выселили в клетушку, где все они поместились потому, что мальчики устроили двухэтажные нары. Слава Богу, что ее не уволили из больницы, оставив ей оклад два червонца в месяц, что на пятерых еле-еле хватало.

После серии допросов из подвала епископа Луку перевели в ГПУ, где было несколько легче находиться. Там он продолжил работу над своими, давно уже складывавшимися из его врачебной практики «Очерками гнойной хирургии». В ташкентской тюрьме епископа Луку продержали два месяца, после чего отправили в Московское ГПУ. Был какой-то небольшой допрос, после чего ему позволили жить на квартире. Епископ встретился с Патриархом Тихоном, при встрече Его Святейшество дал разрешение архиепископу Луке на продолжение врачебной деятельности, а в церкви Воскресения Христова в Кадашах будущий епископ Крымский сослужил Патриарху на литургии.

Но относительная свобода продолжалась недолго: последовал следующий арест с помещением епископа Луки в Бутырку, где ему удалось, к радости для него, получить в библиотеке книгу Нового Завета, правда, на немецком языке, но и это стало для него большой радостью и духовной поддержкой. Однако его телесное здоровье уже было подорвано – на одной из прогулок он ощутил сильную одышку. Затем его, по глубокой осени пешком через весь город, перевели в Таганскую тюрьму, где содержали уже не с уголовниками, а с политзаключенными. По прибытии в тюрьму «политическим» выдали по полушубку – о том похлопотала жена Максима Горького. Долго епископ Лука его не проносил: в одном из коридоров тюрьмы, по которому ему довелось проходить, в «одиночке», где пол был залит водой, сидел, по выражению Войно-Ясенецкого, «шпаненок» – полуголый, дрожащий от холода подросток. Епископ скинул с плеч полушубок и отдал мальчишке. Этот поступок произвел такое впечатление на главаря тюремной шпаны, что он с тех пор величал Войно-Ясенецкого не иначе как «батюшка», а сам епископ замечал, что странным образом именно бандиты-уголовники особенно ценят человеческое к себе отношение.

Пребывание в холодной и сырой по осени камере осложнилось гриппом в тяжелой форме, но это мало кого беспокоило – в декабре епископ Лука вместе с его верным ташкентским другом и соратником протоиереем Михаилом Андреевым пошел по Восточно-Сибирскому этапу в ссылку на Енисей.

Этап пролегал через Тюмень, Омск, Николаевск, как ранее назывался Новосибирск, и Красноярск. Стояла лютая сибирская зима. Одышка вкупе с отечностью ног дала Войно-Ясенецкому повод предположить у него проявление миокардита. Двенадцать дней он пролежал в камере без лекарств, прежде чем на его состояние обратили внимание. В той же Тюменской тюрьме он встретился с протоиереем Илларионом Голубятниковым, их дальнейший путь по этапу пролегал вместе. Миновав Омск, этапируемые задержались ненадолго в Новосибирске и Красноярске, о котором у иереев остались самые тяжелые воспоминания: и о содержании их в ужасных условиях, и о доносившихся из подвалов ГПУ, где их содержали, ружейных залпах – расстрелах мятежных казаков, тех самых, связь с которыми инкриминировали епископу Луке при первом аресте. Затем они прибыли в Енисейск.

Еще во времена ташкентского университета, где профессор, светило хирургической медицины Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, епископ Ташкентский Лука всходил на кафедру перед студентами с крестом митрополита на груди, он никогда не пошел бы ни на какие компромиссы, даже ценой своей жизни. И Господь даровал ему те силы, которые помогли вынести лишения каторжного этапа, болезни, и вместе с тем – то милосердие священника и врача, что не позволяло ему оставить его служение в обеих ипостасях. Как и его небесный покровитель апостол Лука, он врачевал и души, и тела: одно – исповедуя словом и жизнью слово Божие, другое – творческим деланием хирурга и художника. Видимо, поэтому, несмотря на статус политзаключенного, его тюремщики все-таки понимали, что по этапу идет не просто ссыльный, чьей вины перед Родиной, по сути, не было никакой, кроме той, что он исповедовал Христову веру так, как заповедал Сам Сын Божий – без ссылок на «другое» время, без скидок на идеологию «ради выживания», как это делали «живоцерковники», пытавшиеся совместить безбожие с формальной верой.

Содержание епископа Луки и его спутника в Енисейске было вполне приличным: их поместили в отдельную квартиру, где они имели возможность совершать всенощные и Божественные литургии по воскресеньям и праздникам, к ним присоединился и еще один ссыльный священник. Богослужения совершались на квартире, поскольку в церквах вовсю заправляла «живая церковь», а молиться с «живоцерковниками» вместе они позволить себе не могли.

Во время одной из литургий в Енисейске случилось событие из разряда чудесных. Епископ Лука вошел в гостиную. У двери напротив стоял незнакомый старик-монах, который при виде него, как пишет в воспоминаниях В.Ф. Войно-Ясенецкий, «точно остолбенел и даже не поклонился». Монаха звали Христофор, его послал народ из Красноярска в Минусинск, чтобы тамошний православный епископ положил его в иереи для получения права проведения богослужений, поскольку молиться с раскольниками паства не желала. Однако 10 лет назад он видел сон, где в иерейский сан его рукополагает архиепископ, причем с той же внешностью и в тех же условиях, что были в тот момент, когда епископ Лука зашел в комнату. Монах был потрясен дословностью его сна, реализовавшегося наяву. И хотя направляли его в Минусинск, неведомая сила повлекла его в Енисейск. Десять лет назад, когда Христофору снился тот вещий сон, сам епископ Лука был земским врачом в Переславле-Залесском, и о архиепископском сане не помышлял, но у Бога о его избранных замысел жив вне времени, и уже тогда в воле Господней врач Войно-Ясенецкий был епископом Лукой.

В Енисейске епископ Лука получил возможность практиковать, сделал ряд офтальмологических операций, вернув зрение трем слепым мальчикам, затем ему позволили работать в местной клинике, где он провел ряд больших и сложных операций, одновременно ведя прием и на дому. Дело было по зиме, а у Войно-Ясенецкого очередь больных была расписана до праздника Святой Троицы. Там же в Енисейске Божьей волей у епископа появились две помощницы – незадолго до его приезда был закрыт женский монастырь, причем закрытие его было не просто официальной акцией по протоколу, а сопровождалось циничными и кощунственными выходками представителей новой идеологии. Об этом епископу рассказали две послушницы этого монастыря, которых епископ Лука с их желания постриг в монахини с именами Лукия и Валентина.

Как пишет епископ, незадолго до Благовещения – значит, где-то в конце марта – начале апреля (Благовещение празднуется 7 апреля по новому стилю), ему изменили место ссылки, отправив в деревню Хая на притоке Ангары реке Чуня. Вместе с сестрами, которые ехали впереди с вещами, и протоиереями Илларионом Голубятниковым и Михаилом Андреевым епископ Лука прибыл в райцентр Богучаны, где иереев разлучили: протоиереев разослали в ближние от Богучан деревни, а епископа Луку отправили аж за 120 верст (около 200 км). В Хае епископ и его спутницы-монахини поселились в избе благочестивого крестьянина, о матери которого было известно, что это была весьма неуживчивая женщина. Приняв поселенцев поначалу весьма благосклонно, она затем начала препятствовать проведению в их избе богослужений, на которые собирался окрестный народ. Дело дошло до того, что в один непрекрасный день епископ Лука, Лукия и Валентина вынесли из дома все вещи и сели на них у стены. Народ, выяснив причину этого поступка, дружно возмутился, и всеми осужденная старуха притихла. Общую любовь епископ и здесь, в этом глухом месте, приобрел и своими проповедями, и своим искусством хирурга, ведомого Божьей волей, – а как еще иначе объяснить, что в условиях, практически не пригодных к нормальной хирургической практике, он проводил тончайшие офтальмологические и прочие операции, возвращая людям веру в Божие милосердие через проповедь и милосердный долг врача.

Везде, где бы он ни был, его действия служителя Христовой Церкви, проповедь и активная врачебная практика порождали такое уважение масс, граничащее с преклонением, что епископ через очень непродолжительное время становился бельмом на глазу у сотрудников всех местных отделов ГПУ. Его так часто пересылали из пункта в пункт, профессора, епископа, уже нездорового человека, причем в самые лютые сибирские морозы, что сейчас, глядя на эти события с расстояния почти столетней давности, создается странное впечатление. Похоже, что, не имея возможности подвести его под расстрел – слишком весомо было имя хирурга воистину Божией милостью Войно-Ясенецкого, слишком глубоко проникали его проповеди в человеческие сердца того самого народа, которого пытались от чего-то освободить большевики, – ГПУ пыталось уничтожить его иным, изуверским способом. Надо было либо довести его до отречения, либо извести как хирурга, либо просто лишить жизни, не замарав при этом рук расстрельной статьей. Сделать это было так же сложно – на допросах обличители часто начинали себя чувствовать обличаемыми, ибо владеющий искусством творческой проповеди, вдохновляемый Богом епископ Лука очень быстро вскрывал все слабые стороны обвинения.

Он был бесстрашен и смел до дерзости, ибо того, кто имеет трепет перед Богом, не испугает людская злоба, и эта дерзость человека, который находился в отнюдь не лучшем положении политзаключенного и ссыльного, выбивала чекистов из колеи, не оставляя в них ничего, кроме озлобленности. Что они могли? Только усугубить положение ссыльного ухудшением условий содержания да невыносимыми перекидываниями с места на место самым неподходящим образом и в самое неудобное время года – лютые морозы зимой и жаркое в самом разгаре сибирское лето. Его переводили из Хаи снова в Енисейск, где его уже поселили не в хорошую квартиру, а в камеру с чудовищным количеством клопов, и, кстати, там же Лукии и Валентине запретили дальнейшие поездки из Енисейска в Туруханск. Затем в январе 1925 года, в самые лютые морозы, его снова пересылают – в Плахино, маленькое сельцо в Заполярье. В Заполярье – по январю! Это место таких холодов, что птицы, вылетавшие из укрытий, замерзали на лету и камнем падали не землю. Как тут не усмотреть скрытого умысла? Но везде, куда бы ни переводили епископа-врача, чудесным образом народ узнавал заранее о его прибытии, встречали пароходы, на которых по сибирским рекам перевозили ссыльных, чтобы получить от него благословение. Так и в Плахино, когда с большими издержками для здоровья ссыльный Войно-Ясенецкий и его конвоир добрались до этого станка – поселка, председатель его пришел поприветствовать епископа Луку вместе с жителями и сказал, что также назначены те, кто для него будет стирать, готовить, что нашли удобное место для жилья. Однако жилье было холодным, стряпуха вскоре перестала заниматься его трапезами, впрочем, нашлась другая, занятия по толкованию Нового Завета, книга которого у епископа была постоянно с собой, быстро прекратились, потому как иссякли слушатели.

В начале марта 1925 года Господь распорядился так, что епископу снова надо было вернуться в Туруханск – о том пришло письмо с нарочным. Это было странно, пока не выяснилось, что в туруханской больнице умер крестьянин, так как операцию ему мог сделать только такой мастер, как профессор Войно-Ясенецкий. Возмущенный люд с косами и топорами едва не разгромил туруханское отделение ГПУ. По пути в Туруханск архиерей испытал на себе новые «прелести» ссылки – в станке Афиногена, где находился, кстати, в свое время в ссылке Сталин, ему дали лошадь и ямщика, но тот не желал пускать лошадь иначе как шагом, делая дорогу нестерпимо долгой. Последовал конфликт, епископ вернулся в станок, вытребовал себе другую лошадь и ямщика. Еще на одном станке епископ Лука проехался на ездовых собаках, которые передрались между собой.

Но по прибытии его в Туруханск тот же уполномоченный, что, потирая руки, высылал епископа Луку в гиблое Плахино, был просто мил. Валентину Феликсовичу позволено было беспрепятственно вести медицинскую практику. Что касается его епископского служения, он сам описывает курьезную ситуацию: по какому-то вопросу в больницу к Войно-Ясенецкому зашел этот уполномоченный. И тут отворяется дверь и заходит группа тунгусов со сложенными для благословения руками. Уполномоченному ничего другого не оставалось, как смотреть сквозь пальцы на то, что епископ Лука спокойно и без спешки благословил каждого из них.

Где-то в середине лета епископу было предсказание от Господа, что скоро конец его туруханской ссылки. Но шло время, а ничего не происходило. Тогда, впав в уныние, епископ Лука в алтаре зимней церкви стал слезно молить Бога об освобождении. Как пишет епископ, в этой молитве была не только просьба, но и роптание на Господню волю, и тут.. «И вдруг я увидел, что изображенный на иконе Иисус Христос резко отвернул Свой пречистый лик от меня. Я пришел в ужас и отчаяние и не смел больше смотреть на икону» 5 …

Потрясенный и донельзя расстроенный епископ Лука пошел в летнюю церковь, где нашел на клиросе книгу «Апостол». Открыв ее, он увидел там те слова, что изобличали и роптание его, и уныние, и подтверждали обещание об освобождении. Епископ вернулся в алтарь и вознес Богу молитву с покаянной душой, и тут же увидел, что лик Христов просветлел и смотрит на него с той же лаской и лучезарным светом.

В августе епископу Луке был новый знак, что ссылка скоро окончится. Он понял это, когда читал кафизмы, и дошел до 31-го псалма, где прочел: «Вразумлю тя и наставлю тя на путь се воньже пойдеши, утвержу на тя очи мои». Спустя три месяца епископ покидал Туруханск, но не на неустроенной барже, а в крытом возке и теплой зимней одежде. На выезде он попрощался со священником монастырской церкви и народом и двинулся в путь, и везде, где проезжал, его приветствовали как архиерея колокольным звоном при стечении местного народа, а он служил молебны, проповедовал и в необходимых случаях делал операции.

В Енисейске с ним также обошлись крайне вежливо. В отличие от прежнего подвала, чего опасался епископ Лука, предоставили приличное жилье. Епископ Лука посетил митрополита Амфилохия, с которым он отслужил Рождественское богослужение. Затем подали фаэтон, на котором епископа Луку отвезли на вокзал, поскольку он по окончании ссылки решил вернуться в Ташкент, где его ждали Софья Сергеевна и дети. Здесь он был снова назначен на Ташкентскую и Туркестанскую кафедру, служение его было в полуразрушенной церкви Преподобного Сергия Радонежского. К тому времени из ссылки вернулся и протоиерей Михаил Андреев, он стал настаивать на том, чтобы переосвятить храм после служения в нем клириков-обновленцев. Архиепископ Лука отказался, что привело к крайним его разногласиям с протоиереем Михаилом, вплоть до его писем к Патриаршему Местоблюстителю. Тот прислушался к наветам протоиерея Михаила, и архиепископ Лука получил один за другим три назначения – в Рыльск Курской области, потом в Елец под Орлом и наконец в Ижевск. Устав от всех перемещений, архиепископ Лука последовал совету митрополита Новгородского Арсения, который также оказался в Ташкенте после ссылки, и подал прошение об увольнении на покой.

Потом он понял, что опять ослушался Божьего призыва, услышанного им: «Паси овцы Моя», и стал на греховный путь, предпочтя медицину архиерейскому служению. Но при этом, конечно, не переставал ходить молиться в Сергиевский храм. В 1930 году было принято решение о разрушении Сергиевского храма. Епископ Лука также принял свое решение: как человек с горячей натурой, он решил поджечь храм вместе с собой, полагая, что акт самосожжения привлечет внимание общественности к разрушению церквей, которое стало делом повсеместным. Но Господь опять распорядился по-своему, чтобы вразумить Свое слишком категоричное чадо. Разрушение храма было отложено. А для епископа Луки настал черед нового ареста и новой ссылки.

В ГПУ почувствовали, что епископ Лука, подав прошение об отставке, дал некоторую слабину, и не преминули этим воспользоваться – решили, что если профессор Войно-Ясенецкий отказался от архиерейского сана, то, если поднажать, отречется от священничества вообще. Это могло стать той бомбой, тем сильнейшим снарядом, который бы ударил по огромному количеству верующих душ от Ташкента почти по всей Западной Сибири, что с величайшим почтением относились к нему. Впрочем, обвинение было сфабриковано на причастности профессора Войно-Ясенецкого к смерти профессора медицинского факультета по кафедре физиологии Ивана Петровича Михайловского, который покончил с собой.

Но не тут-то было. Вместо легкой победы над ослабленным ссылками и усталым человеком, который был чужим в стане большевиков и попал в некоторую опалу в стане священников, они получили от него в протест голодовку. На восьмой день, когда от голода перед глазами Валентина Феликсовича уже все плыло, к нему пришел помощник начальника секретного отдела и пообещал освобождение, если он голодовку прекратит. Священник ответил, что поскольку он христианин и должен верить ближнему, он – поверит. Войно-Ясенецкого перевели в больничную камеру, дети его передавали ему еду, но освобождения все не было, и епископ Лука вновь продолжил голодать.

Снова пришел помощник начальника секретного отдела и заявил, что если голодовка закончится, его отправят в Котлас свободно, а не по этапу. И снова – ложь. Епископа Луку повезли в арестантском вагоне, полном вшей, держали впроголодь, доставили в лагерь под названием Макариха, где содержали раскулаченных крестьян.

Через некоторое время его перевели в Котлас с послаблением содержания и предоставили возможность оперировать в Котласской клинике. Далее случилось так, что Валентин Феликсович обнаружил у себя опухоль и просил его отправить в Москву для проведения операции, но его отправили не в Москву, а в Ленинград. Там его прооперировал профессор Н.Н. Петров – крупный специалист по онкологии, и, к радости обоих, опухоль оказалась доброкачественной.

После выписки епископ Лука отправился в Ново-Девичий монастырь, тот, что в Санкт-Петербурге. Обитель была уже закрыта, но там еще жил митрополит Серафим, который очень тепло его принял. И тут на богослужении, стоя в алтаре, он снова испытал чувство присутствия Божия, и снова для него, как призыв Его, прозвучали особо слова Евангелия из Иоанна: «Паси овцы Моя»...

Епископ вернулся в Архангельск. Внезапно его вызвали в Москву, где особоуполномоченный ГПУ долго и старательно предлагал ему кафедру хирургии в Москве, поругивал ташкентских чекистов, а епископ понимал, что на самом деле от него хотели только одного: отречения от священничества. И он написал заявление, в котором соглашался работать как хирург при условии сохранения сана, но подтвердил свой уход на покой, как архиерея. То есть отказался от проповеди. Потом, позже, когда в 1958 году уже ослепший архиепископ Лука Крымский диктовал свои воспоминания своему секретарю Е.П. Лейкфельд, он говорил, что сам не понимает, как он мог забыть так глубоко потрясшие его слова Господа: «Паси овцы Моя». Видимо, его пристрастие к профессии тогда было неодолимо по-человечески. В конце 1933 года епископ был снова освобожден, отправился в Москву. По словам епископа, Богу было ясно заранее, что он намерен совершить еще один шаг, который будет дерзновенным отказом от деятельности пастыря, и поезд, где ехал епископ Лука, потерпел крушение. И хотя сам он уцелел, это, по его словам, «его не образумило». Посему, когда он в Москве пришел в канцелярию Местоблюстителя митрополита Сергия и секретарь предложил ему место архиерея на одной из кафедр, епископ Лука отказался.

Надо ли говорить, что Господь продолжил вразумление того, кто имел дерзновение препятствовать Его замыслу о человеке. Епископ Лука обратился к наркому Владимирскому, просил предоставить ему кафедру для исследований по гнойной хирургии. Тот обещал поговорить с Федоровым, директором Института экспериментальной хирургии, но Федоров отказал ему, объяснив отказ тем, что не желает видеть у себя в институте епископа в качестве серьезного должностного лица. Бог отвел, «сохранил от гибели», скажет потом епископ.

Так епископ Лука остался не у дел по всем статьям. Это потом он понял, насколько все три они были связаны апостольским служением по примеру апостола Луки – и апостола, и врача, и художника. Для епископа Луки творчество выражалось в художественном творчестве хирурга с идеальным глазомером, что позволяло ему делать сложнейшие глазные, к примеру, операции в самых трудных условиях. Он отказался от одной из них первостепенной – апостольской, миссионерской, за что Господь лишил его благодати при занятиях хирургией. Для епископа наступили времена, когда он на какое-то время потерял нить цельности жизни. Когда он сам рассказывает об этом, то за скупыми строками автобиографии ясно ощутимо чувство потерянности, богооставленности, которое преследовало его тогда. Конечно, на самом деле Господь не оставлял его. Он только отступил в сторону, чтобы избранное Его чадо увидело – каково это: отказаться от служения, назначенного ему не земным, но Высшим нашим Начальником.

У Местоблюстителя митрополита Сергия состоялся обед, и на нем кто-то ему посоветовал поехать в Феодосию. Почти машинально епископ Лука согласился, зачем-то уехал в Крым, питался в каких-то харчевнях, ночевал по чужим дворам, потом решил зачем-то вернуться в Архангельск, где вел прием больных в амбулаторных условиях. В Архангельске открывался новый мединститут, ему предложили кафедру хирургии, но он, по его выражению, «немного опомнившись», уехал в Ташкент. Он не хотел смущать своим присутствием митрополита Арсения, которого любил и был с ним в дружеских отношениях, а тот тепло относился и к детям его, и к Софии Сергеевне и навещал их у них дома. По прибытии в Ташкент он «опустился до такой степени, что надел гражданскую одежду и в Министерстве здравоохранения получил должность консультанта при андижанской больнице». Вот тогда он прочувствовал, что такое лишиться Божьей благодати – у него началась полоса неудачных операций. После чтения лекций по тяжелой онкологии Бог снова явил ему свою силу и недовольство – епископ в результате тропической лихорадки получил глазное заболевание, что явно было неслучайно: он, который сделал невероятное количество офтальмологических операций, практически ослеп на левый глаз сам.

Епископ вернулся в Ташкент, где заведовал маленьким хирургическим отделением. Вскоре он узнал, что швейцарский врач Гопен нашел метод оперативного вмешательства при отслоении сетчатки, и этот удачный метод теперь практикует в Москве профессор Одинцов. Валентин Феликсович уехал в Москву, где после двух операций зрение частично восстановилось. Но пока он был с забинтованными глазами, следуя вновь вспыхнувшему желанию снова заняться исследованиями по гнойной хирургии, начал обдумывать письмо наркому здравоохранения и вдруг уснул. И во сне Господь дал ему странное видение, которое многое ему объяснило и вразумило. Ему приснилось, что он в маленькой пустой церкви, где в алтаре на престоле лежит широкая доска, на ней – анатомируемое тело, вокруг стоят студенты и врачи, курят тут же, в алтаре, как в анатомичке, а он, епископ, читает им лекции по анатомированию. В алтаре же у стены стоит рака с мощами какого-то святого, и вдруг крышка с раки отваливается сама, святитель садится в ней и с укоризной смотрит на Луку. Епископ проснулся в ужасе. Он понял, что анатомирование ушедших из жизни людей – занятие, недостойное епископа, пусть даже с благими целями. Он врачеватель, а не патологоанатом.

Этот сон отрезвил его окончательно. Настало время покаянных молитв, в которых епископ Лука просил Бога о прощении за его двухлетнее, слишком пристальное внимание к вопросам гнойной хирургии и получил ответ «голосом из неземного мира: “В этом не кайся!”» Епископу стало ясно, что «Очерки» были делом богоугодным, поскольку совпадали с исповедническим служением. Проблема была не в этом, а в том, что епископ Лука отказался от этой деятельности в пользу мирского занятия. Кстати, на левый глаз он все равно практически ослеп.

Десятого февраля 1936 года скончался от инсульта архиепископ Арсений, что стало еще одной печалью епископа Луки, а в 1937 году начальником московского ГПУ стал Ежов, чья фамилия ассоциируется с такими репрессиями, которым не было равных при Сталинском правлении. Само собой начались новые аресты, но и прежних политических не забыли. Был арестован и епископ Лука в числе духовных лиц, которых арестовывали уже без предъявления обвинений. Это было время пыток и так называемых допросов конвейером. То есть тех, что длились сутками, когда чекисты сменяли друг друга. В знак протеста епископ опять начал голодовку, но, несмотря на это, его заставляли стоять во время допросов. От истощения и бессонных ночей у Валентина Феликсовича начались галлюцинации, однако на все вопросы и требования признаться в шпионаже он отвечал вопросом – скажите, в пользу какого государства он шпионит. На это чекисты вразумительного ответа дать не могли. В конце концов епископ согласился дать признание во всех обвинениях, кроме покушения на смерть Сталина. За это он пообещал прекратить голодовку и попросил принести ему еду. Епископ Лука полагал, что если он попробует вскрыть себе столовым ножом височную артерию, его отвезут в клинику, там он все расскажет, и в Ташкенте разразится скандал. Он не учел, что ножи предусмотрительно дают предельно тупые, и его замысел не удался – чекист, который был при нем, вырвал у него нож. Тем не менее ему дали поспать на голом столе, а вместо подушки выдали связку газет.

Допрос конвейером длился две недели. После того как Войно-Ясенецкий был выпущен в туалет, он потерял сознание. В камеру его внесли на руках, а потом на «воронке» отвезли в областную тюрьму, где он находился в ужасных условиях более полугода. И снова приходит мысль, что, смог ли бы он, уже ослепший на один глаз, со здоровьем, подорванным тюрьмами, ссылками, лишениями, страданиями перенести все это и остаться жив, если бы не вера его и не воля Божья?

Так или иначе, недовольные первым неудачным допросом конвейером гэпэушники устроили епископу второй конвейер, при котором его уже истязали и требовали снова признаться в шпионаже непонятно в чью пользу. После очередной допросной неудачи епископа Луку снова отправили в Сибирь на три года. Снова Красноярск, пересылка и поселок Большая Мурта.

В Большой Мурте, промаявшись без постоянного жилья, он наконец получил комнатку при районной больнице. Врач и его жена поначалу приняли его за глубокого старика – так он был плох. Однако со временем епископ окреп и начал вести хирургическую практику. Поскольку после того тяжкого, но вещего сна он многое понял и покаялся, работа шла успешно. Одновременно он заканчивал свои «Очерки по гнойной хирургии», о которых свыше ему было велено «не каяться».

Через некоторое время епископа Луку вызвали в местное ГПУ и позволили ехать в Томск для работы в крупной библиотеке медицинского факультета. Сам он предполагал, что разрешение последовало после его письменной просьбы, адресованной К.Е. Ворошилову, дать ему возможность окончить его «Очерки», которые могут пригодиться для военно-полевых госпиталей. Два месяца он пробыл в Томске, почти окончил свои записки, вернулся в Большую Мурту. А летом 1941 года началась война.

Военное время епископ назвал временем, о котором у него «воспоминания остались светлые и радостные». В 1941 году его назначили главным хирургом эвакогоспиталя 15-15 в Красноярске. Его любили раненые и врачи, его работа над «Очерками» в самом деле спасла многие и многие жизни. По воспоминаниям хирурга В.Н. Зиновьевой, святитель Лука учил их многому как хирургов, но и тому, как надо говорить с больным. Он знал всех раненых по именам, со всеми был не в формальных отношениях «врач – пациент», но в добрых человеческих, и часто говорил: «Для хирурга не должно быть «случая», а только живой страдающий человек», и сам очень страдал душевно и духовно, если больного не удавалось спасти.

Два года он проработал в этой должности и написал небольшую книгу о резекциях больших суставов, которую вместе с «Очерками гнойной хирургии» представил на соискание Сталинской Госпремии. В 1942 году он окончил работу в эвакогоспитале, получил грамоту за свой труд, в 1945 году был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

Решился вопрос и с возвращением в архиерейский сан: Священный Синод приравнял его работу в эвакогоспитале к архиерейскому служению и вновь возвел его в архиереи. Так Господь своими уроками, наставлениями, незримыми, но явными для духовной жизни, вновь все уравновесил в жизни того, кого призвал на земное сослужение Себе.

В Красноярске архиепископ Лука Красноярский лечил раненых, служил в маленькой церкви при кладбище, где был только один старик священник. В 1943 году ссылка закончилась, и архиепископ вернулся в столицу.

Местоблюстителем он был назначен служить в Тамбов, где на всю область уцелело лишь две действующие церкви, а до революции было сто десять – размах антицерковного угара был налицо. И снова проповедь в храме совмещалась с лечением раненых бойцов.

В 1946 году его труды, представленные на соискание Государственной премии, были оценены по достоинству, архиепископ Лука, профессор медицины Войно-Ясенецкий стал лауреатом Сталинской премии. Он был удостоен высокой награды того режима, который хотел уничтожить в нем священника, который мучил и пытал его, а получил от него множество спасенных жизней граждан, где был исцелен кроме тела и укреплен в спасительной вере и человеческий дух. Спустя годы, издали, мы видим, какую огромную победу одержал святитель Лука над режимом, который не сломил в нем Духа и не убил в нем уникального хирурга. Это была не просто награда, это было еще одно свидетельство о Боге, о победе над безбожием во славу Господню.

В том же 1946 году архиепископу Луке запретили выступать в научном сообществе в рясе, с крестом и панагией, на что владыка отказался сделать доклад по просьбе Наркомздрава, мотивируя это тем, что Наркомздрав требует выступать без рясы, а Патриарх запрещает без рясы находиться. После долгих перезвонов в верхах власти на выступление профессора Войно-Ясенецкого в рясе в ЦК Компартии не согласились. «Я просил передать наркому, что принимаю это как отлучение от общества ученых» 6 , – писал владыка Лука в письме к сыну.

В Тамбове зрение его стало еще более ухудшаться, но, будучи архиепископом Тамбовским и Мичуринским, он продолжал проповеди, как у врача под его руководством было 150 госпиталей.

Кроме медицинских книг, архиепископ Лука создал большой богословский труд «Дух, душа и тело», где писал о сердце как об инструменте богопознания, о душе и духе и о связи их с телесной жизнью человека. Этот труд, написанный в форме эссе, был закончен в 1947 году, хотя замысел его созревал у владыки Луки еще в двадцатые годы.

Архиепископ Лука в сопровождении прихожан. 1953 год.

В том же 1946 году он был назначен на архиерейскую кафедру в Симферополь, и она стала его последним архиерейским назначением. В Крыму он написал и опубликовал еще три работы, но зрение становилось все хуже, и в 1958 году владыка Лука совсем ослеп. Впрочем, это не мешало ему ставить точные диагнозы, о чем свидетельствовали потом многие его больные. Кроме того, знавший прекрасно богослужения, как вспоминал протоиерей Евгений Воршевский, он ходил в храм, безошибочно прикладывался к иконам.

В Крыму он стал меньше уделять времени медицине и больше архиерейскому служению. В послевоенном, полуразрушенном войной Крыму было голодно. При симферопольской архиерейской кафедре готовились обеды на 15-20 человек. Это было немного, но, как говорил владыка Лука, главное – делать добро. Не можешь большое – сделай хоть малое. Сам владыка питался скромно, одним блюдом, ходил в латаной старой рясе. Когда же симферопольская учительница Вера Юдина, которая получила от владыки деньги на покупку дома, говорила ему, что хватит латать рясу, надо купить новую, он отвечал: «Латай, Вера, бедных много». Он очень строго следил за благочинием во вверенной ему епархии вплоть до внешнего вида, на пьющих и курящих налагал епитимью. Тщательно следил за проведением богослужений и таинств. В 1948 году Православная Церковь праздновала юбилей – 500 лет перехода от поместной, подчиненной Византии в независимое состояние. Владыку Луку на празднование в столицу не пригласили – очевидно, на то были специальные указания со стороны КГБ.

Постепенно и сам, и по пожеланию Патриарха Алексия I, владыка Лука оставляет медицину. Последние годы жизни его были отданы исключительно архиерейскому служению.

Отошел он к Богу в родном Крыму, в Симферополе 11 июня 1961 года, сохранив на всю жизнь свой архиепископский сан. Его хоронил весь город, хотя власти предпринимали все усилия, чтобы проводы его не превратились в демонстрацию, страшную для них, но она состоялась и стала открытым признанием того, что Царствие Святого Духа так никогда и не будет истреблено в человеке. А получилось так, что за катафалком с телом архиепископа Луки шел едва ли не весь город. Люди сидели на балконах, на крышах.

Шествие пытались пустить в объезд, но женщины легли под колеса машин, сказав, что проехать объездным путем можно будет только по их головам. И те, кто шел за его телом, своим присутствием в этом погребальном шествии успокаивали его витавший рядом дух, поскольку стали наглядным примером торжества Веры в сердцах людей, лишенных возможности исповедовать ее открыто. Это было массовое свидетельство народа о Боге, которому служил епископ-врач всю жизнь, спасая души и тела людей от гибели. До самого Всехсвятского кладбища последний путь любимого владыки был усыпан розами, вспоминала Е.П. Лейкфельд, и звучало Трисвятое: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас…».

Канонизирован архиепископ Крымский и Симферопольский Лука был в ноябре 1995 года как поместный святой. 20 марта 1997 года святые его мощи крестным ходом перенесли с кладбища у Всехсвятской церкви и положили в раке в Свято-Троицком соборе, где теперь каждое утро в 7 часов совершается акафист святителю. 2 июля того же года в Симферополе ему был открыт памятник. В августе 2000 года Архиерейским собором Русской Православной Церкви архиепископ Крымский и Симферопольский Лука канонизирован уже для общецерковного почитания.

Четверо детей его – Михаил, Валентин, Алексей и Елена пошли по его профессиональным стопам и стали медиками, внуки и правнуки – также ученые. Хочется отметить, что архиепископ никогда не прививал им сколь-нибудь насильственно религиозных мировоззрений, говорил, что верить в Бога или нет, решает только сам человек.

Бюст В.Ф. Войно-Ясенецкого – святителя Луки стоит в Институте им. Н.В. Склифосовского, где он был установлен при жизни великого врача, который видел воочию, как бьется человеческое сердце внутри грудной клетки и при этом не терял веры в то, что именно в нем и помещается душа. И это, вероятно, правда, поскольку, когда мы говорим «душа у меня болит», то кладем руку на область сердца.

Какие чудеса происходили

По молитвам святому Луке Крымскому случались многие чудеса. Вот примеры некоторых из них.

Педагог, директор Крымского центра детского творчества из пос. Красногвардейского Валентина Андреевна Ящук: после инсульта много молилась святителю Луке, поскольку у нее по результатам томографического исследования образовалась киста. После молитв при повторной томографии киста обнаружена не была. Теперь женщина ежедневно возносит святителю Луке благодарственные молитвы.

Святителя Луку очень почитают в Греции. В 2003 году архимандрит Нектарий Антонополус посетил Крым с целью рассказать о чуде: мусульманская семья, жившая в Афинах, сильно отравилась, все попали в больницу. Положение было уже смертельным. Один из врачей, грек-христианин, при себе носил частицу мощей святого Луки. Он горячо взмолился к святому, говоря, что он при жизни лечил всех, не спрашивая, атеист ли его пациент или какого вероисповедания, так помог бы он и этой семье! И случилось чудо – по горячим молитвам врача семья почувствовала себя лучше, а позже исцелилась полностью.

Однажды к архиепископу Луке обратилась письменно жительница Московской области, страдавшая каким-то серьезным заболеванием. Лекарства и врачи не помогали. Архиепископ посоветовал ей прекратить прием всех лекарств и усерднее молиться Богу. Позже он получил от бывшей больной письмо, где она писала, что полностью излечилась.

Безнадежно больной С.Т. Каменский просил архиепископа быть на его операции. На вопрос, верит ли больной в Бога, тот ответил, что верит, но в храм не ходит. Тогда архиепископ Лука благословил его, отстранил от операции и сказал, чтобы тот молился, и не будет тогда пятнадцать лет никаких болезней. Все случилось, как сказал епископ Лука.

У одного мальчика на шее была страшная опухоль. Мать привела его к владыке Луке с просьбой об операции. Владыка осмотрел мальчика, улыбнулся и сказал, что операции не будет, а они пусть придут к нему на прием через три дня. Когда мать с сыном пришли, как сказал им святитель Лука, через три дня, опухоли уже не было. Владыка благословил их и отпустил.

В 2002 году в семье Стадниченко случилось горе – мальчик Назарий, который играл на фортепиано, готовился стать музыкантом, приехал с семьей к бабушке в Феодосию. И тут порывом ветра захлопнуло дверь, а пальцы мальчика, опершегося о косяк, прижало до крови. Ампутация была неизбежной, а это означало катастрофу – конец музыкальной карьере, которая так и не началась.

После операции бабушка рассказала, что есть любимый в Крыму святой – святитель Лука Крымский, который исцеляет в самых невероятных случаях. Родители с мальчиком отправились в Симферополь, в Свято-Троицкий женский монастырь, припали к раке с мощами и стали молить святителя об исцелении. Мальчик прибинтовал икону святителя к фалангам ампутированных пальцев и каждый день мазал маслом от мощей. Через некоторое время он почувствовал, что на месте операционных шрамов началось почесывание, образовались бугорки. Это чудо – но у него отросли и фаланги, и ногти, и по виду были такие же, может, чуть тоньше остальных.
Хирург из Феодосии не поверил своим глазам и констатировал, что свершилось истинное чудо….

Но мы-то знаем, что чудо это – только в глазах нас земных. Для Бога это не чудо, ибо это Бог дивен во святых своих. И мы вновь и вновь убеждаемся в этом. Уже не святые, имена которых вдали от нас во Времени, а наш современник, и чудо, и диво Божье – совсем близко с нами рядом.

Обретение мощей святителя и исповедника Луки Крымского и Симферопольского

22 ноября 1995 года Синод Украинской Православной Церкви объявил о своем определении, в котором архиепископ Симферопольский и Крымский Лука был причислен к лику местночтимых святых. Тогда же архиепископу Симферопольскому и Крымскому Лазарю (Швецу) было разрешено поднять честные мощи святителя Луки из места его упокоения на кладбище при Всехсвятском храме Симферополя.

Спустя четыре месяца, в ночь с 17 на 18 марта 1996 года, в день памяти семи священномучеников херсонесских, тогда же шла Крестопоклонная седмица, во Всехсвятском храме собрались члены епархиальной Комиссии по канонизации святых, все наместники крымских монастырей, духовенство города. Архиепископ Лазарь совершил молебен, в ходе которого попросил владыку Луку о помощи и заступничестве перед Господом в обретении его мощей.

В ту ночь на Всехсвятском кладбище собралось по примерным подсчетам около 40 000 человек. Среди них были и те, кто нечасто захаживали в храм, и неверующие, но всех охватило чудесное волнение, говорили потом очевидцы этого события.

Божественная символичность события покорила собравшихся – 15 лет святитель Лука Крымский проповедовал в Свято-Троицком кафедральном соборе Симферополя. И вот, крестным ходом владыка вновь возвращался к своей кафедре, в свой духовный дом.

В соборе теперь находится рака с честными останками владыки Луки, великого проповедника и гениального врача, который ничем не посрамил прекрасного имени его небесного покровителя – Христова апостола Луки. И многие, кто приезжает в Симферополь, даже не с паломнической целью, а на отдых, чаще всего заходят в Свято-Троицкий собор, чтобы просто поблагодарить святителя за его подвиг врача и священника, который может послужить достойным примером для нас. Он и сейчас помогает всем, кто притекает к нему за помощью с чистой и честной молитвой, навеки находясь в одном ряду с святыми-целителями – безмездными врачами-бессребрениками Косьмой и Дамианом и Пантелеймоном-целителем и многими другими, кому мы молимся о духовном и телесном здоровье нас и наших близких....

Значение иконы

В истории человечества существовала категория людей, соединявших в себе священника и ученого, для кого наука и естествознание не входили в противоречие с Промыслом Божиим, но, как правило, они попадали в категорию «чужой среди своих». И мир клерикальный, и мир научный равно не принимали их до конца, хотя, скрепя сердце, признавали заслуги и в том, и в ином призвании, не понимая, что именно этим немногим было ведомо единство духа и материи, которое тут же отрицает косность второй наличием в ней первого, сплавляя все сущее в неразрывное целое. Но в истории Православной Церкви минувшего века были те, кто жизнью своей доказал, что можно быть «своим» в обеих ипостасях – о. Павел Флоренский, митрополит Антоний Сурожский – богослов и хирург и архиепископ Лука – также богослов и хирург, но еще и ученый, который оставил после себя великолепное научное наследие.

«О, Мать моя, Святая Церковь! Кто повинен в твоем поругании? Только ли строители новой жизни, церкви земного царства, равенства, социальной справедливости и изобилия плодов земных? Нет, должны мы сказать с горькими слезами, не они одни, а сам народ. Какими слезами оплатит народ наш, забывший дорогу в храм Божий?» 7 – сказал в предисловии к автобиографической повести «Я полюбил страдание» Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, архиепископ Лука Симферопольский и Крымский.

Икон святителя Луки сегодня написано немало, благо сохранилось множество его фотографий. Потому они точно передают его прижизненный облик – внимательные очи, лоб чуть нахмурен, но не в раздражении, а мыслью ученого, белая красивая борода.

Он, святитель, – почти что наш современник. И радостно видеть, что в самые тяжкие времена Господь посылает нам тех, кто своим примером являют образец духовности, доброты, благочестия и подтверждают непреложную истину, что Дух Божий не оставляет того, кто преданно Ему служит. Он дает ему вынести то, что кажется непосильным для человеческого существа, и венчает его Вечной славой в Царствии Небесном, которая не оставит его вечно.

Источники иллюстраций:
ГБОУ ВПО Красноярский государственный медицинский университет
Общество православных врачей Санкт-Петербурга имени свт. Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Крымского

______________________________________
1 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. УПЦ, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 10.
2 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. УПЦ, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 13.
3 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. УПЦ, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 17.
4 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. УПЦ, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 21.
5 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. УПЦ, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 58, 59.
6 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. УПЦ, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 173.
7 Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание…». Автобиография. Украинская православная церковь, Полтавская епархия, Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2002. С. 4.

Как-то чаще случается, что от наших дней особо прославленных святых отделяют если не тысячелетия, то века. Но церковная история знает немало людей, которых смело можно назвать нашими современниками.

Одной из таких замечательных и несколько необычных фигур является святой Лука, архиепископ Крымский и Симферопольский.

Необычность его в первую очередь заключается в том, что он всю свою жизнь совмещал духовное служение с трудами практикующего хирурга. И к его церковным званиям обычно добавляют: доктор медицинских наук, профессор хирургии, лауреат Сталинской премии за книгу «Очерки гнойной хирургии». (Кстати, на ее обложке после «светской» фамилии автора в скобках написано «Архиепископ Лука»).

Память святого Луки Крымского почитают трижды в год:

11 июня – день упокоения;
18 марта – обретение мощей;
7 февраля – в день Собора новомучеников и исповедников Российских.

«Я полюбил страдание…»

Такое название носит автобиографическая книга святителя Луки, в которой он рассказывает и о своих «хождениях по мукам»…

Служить страждущим

Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий вовсе не мечтал быть врачом, ему хотелось стать художником и, окончив гимназию и рисовальную школу, он поначалу даже готовился к поступлению в Академию художеств в Петербурге.

Но по зрелом размышлении юноша решил: надо делать то, «что полезно для страдающих людей», и поступил на медицинский факультет Киевского университета, чтобы по окончании его стать земским врачом. Однако жизнь внесла свои коррективы: началась Русско-японская война, куда и отправился в качестве хирурга недавний выпускник. Здесь начались его первые практические опыты.

На протяжении всей жизни святой совмещал молитву и научную работу. В это же время доктор Войно-Ясенецкий начал и свои научные изыскания, благодаря которым, когда он вернулся в Москву, был принят на работу в клинику П.И. Дьяконова, известного ученого.

В 1915 году вышла в свет монография молодого хирурга «Региональная анестезия», за которую он получил премию Варшавского университета.

Дальнейшая судьба будущего архиепископа складывалась весьма драматично. Жена его заболела туберкулезом легких, и семья, в которой уже было четверо детей, в 1917 году решила переехать в Ташкент с его более благоприятным климатом. Однако это не спасло женщину.

«Буду священником, если это угодно Богу…»

После ее смерти Валентин Феликсович по настоятельному совету епископа Ташкентского и Туркестанского Иннокентия, не устрашившись смутного времени, принял священнический сан и начал служить Господу. Отец Валентин при этом не отказался и от врачебной практики, работая просто-таки на износ.

В 1923 году иерей Валентин принял тайный монашеский постриг с наречением его именем Луки – апостола-евангелиста, художника и врача. В этом же году он был возведен в сан архиерея.

Большевистские власти не могли допустить, чтобы врач открыто проповедовал христианскую веру, и биография святого Луки «обогатилась» арестами и ссылками, география которых весьма широка: Енисей, Заполярье, Архангельск, Красноярская область, а также переводами из епархии в епархию.

Но повсюду святитель не переставал бесплатно врачевать больных, невзирая на лица, должности, принадлежность к иным конфессиям. В народе ходили слухи, что исцелиться можно, даже если во время богослужения прикоснуться к рясе врача-архиепископа. Занимался он и наукой, и наведением порядка на церковных приходах.

После войны владыка Лука переехал в Крым. Поменялось лишь место его служения, а стиль жизни и отношение к своему делу – и пастырскому, и медицинскому – остались прежними… Продолжал он оперировать, даже уже ослепнув на один глаз.

Земной путь святителя Луки завершился 11 июня 1961 года. Его похоронили на кладбище Симферополя, а в 1996 году мощи архиепископа были обретены нетленными и перемещены в Свято-Троицкий кафедральный собор Свято-Троицкого женского монастыря. Здесь же находится и икона святого.

Помоги, святой Лука!

Святитель Лука запомнился окружающим в первую очередь как простой человек, но – с несокрушимой верой в Бога. Именно эта вера помогала ему успешно проводить сложнейшие операции, нередко в самых невероятных условиях, и исцелять больных с практически неизлечимыми недугами.

В чем помогает святой? Архиепископ Лука Крымский считается покровителем медиков. К нему в своих молитвах особенно обращаются хирурги о помощи в работе. Молятся ему и болящие:

Обратясь к святому лику…

Иконы святого Луки находятся во многих православных храмах. Наиболее известные, кроме Симферополя:

Многие верующие свидетельствуют, что, приходя в храм, чтобы помолиться святому Луке, они ощущают исходящую от его иконы исцеляющую силу, благодатно воздействующую на их физическое состояние и вообще на жизнь.

Это и есть истинный смысл данного образа – получать помощь, обращаясь с молитвой к человеку, обладавшему Божественным даром.

Молитва Святому Луке

О всеблаженный исповедниче, святителю отче наш Луко, великий угодниче Христов. Со умилением преклоньше колена сердец наших и припадая к раце честных и многоцелебных мощей твоих, якоже чада отца молим тя всеусердно: услыши нас грешных и принеси молитву нашу к милостивому и человеколюбивому Богу, Емуже ты ныне в радости святых и с лики ангел предстоиши.

Веруем бо, яко ты любиши ны тою же любовию, еюже вся ближния возлюбил еси, пребывая на земли. Испроси у Христа Бога нашего да утвердит чад Своих в духе правыя веры и благочестия: пастырям да даст святую ревность и попечение о спасении вверенных им людей: право верующия соблюдати, слабые и немощныя в вере укрепляти, неведущия наставляти, противныя обличати.

Всем нам подай дар коемуждо благопотребен, и вся яже к жизни временней и к вечному спасению полезная. Градов наших утверждение, земли плодоносие, от глада и пагубы избавление, скорбящим утешение, недугующим исцеление, заблудшим на путь истины возвращение, родителем благословение, чадом в страсе Господнем воспитание и научение, сирым и убогим помощь и заступление.

Подаждь нам всем твое архипастырское благословение, да таковое молитвенное ходатайство имущи, избавимся от козней лукаваго и избегнем всякия вражды и нестроений, ересей и расколов. Настави нас на путь, ведущий в селения праведных, и моли о нас всесильнаго Бога, да в вечней жизни сподобимся с тобою непрестанно славити Единосущную и Нераздельную Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

Как заказать молебен

Заказать молебен можно в любой церкви. Во время богослужения, которое называется молебном, обращаются к Господу Иисусу Христу, Богородице или любым святым угодникам, кого хочется попросить о помощи. Святителю Луке чаще всего молятся об избавлении от болезни.

И хотя христианская традиция предписывает человеку переносить недуги с терпением, как «горькое лекарство», видеть в них средство искупления совершенных прегрешений, не является грехом молить Бога об исцелении или облегчении страданий.

Молебны бывают не только просительные, но и благодарственные Богу за то, что Он ниспослал. Не стоит об этом забывать.

Молебен можно заказать в любом храме, написав записку «О здравии» и указав в ней имена тех, за кого будет возноситься моление.

Молебен может быть отслужен вместе с акафистом. Служба эта очень красивая и теплая. Многие практикуют чтение акафиста дома. Вот это молитвенное обращение к святителю Луке:

Избранный святителю Церкве Православныя и исповедниче, возсиявый стране нашей, яко светозарное светило, добре потрудивыйся и за имя Христово гонение претерпевый, прославляюще прославльшаго тя Господа, даровавшаго нам тебе новаго молитвенника и помощника, похвальное воспеваем ти пение; ты же, яко имеяй велие дерзновение ко Владыце Небесе и земли, от всяких недугов душевных и телесных свободи нас и добре стояти во Православии укрепи, да вси во умилении зовем ти:

ангелов собеседниче и человеков наставниче, Луко преславный, подобне евангелисту и апостолу Луце, емуже тезоименит сый, от Бога дар целити недуги человеческия приял еси, многия труды подъемля во врачевании болезней ближних, плоть нося, о плоти не радел еси, делы же добрыми Отца Небеснаго прославил еси. Темже благодарне во умилении зовем ти:

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Видя в человецех во время врачеваний, аки в зерцале, премудрость и славу Творца всяческих Бога, к Нему духом всегда возносился еси, богомудре; светом же богоразумия твоего и нас озари, да вопием купно с тобою: Аллилуия.

Разум твой Божественными ученьми просветил еси, Луко всеславне, отвергнув всякое плотское мудрование, с разумом же и волю повинул еси Господеви, подобен апостолом быв. Тии бо, по слову Христову: грядите по Мне, и сотворю́ вы ловцы человеком, оставиша вся и по Нем идоша, и ты, святе, услышав Господа Иисуса, зовущаго тя на служение, приемлеши священство в Церкви Православней. Сего ради, яко богомудраго наставника тя ублажающе, воспеваем сице:

Радуйся, о души присное попечение показавый; радуйся, ангела хранителя твоего возвеселивый.

Радуйся, во учении преспевавый и мудрецы мира сего удививый; радуйся, от творящих беззаконие стопы твоя уклонивый.

Радуйся, Божия Премудрости проповедниче и созерцателю; радуйся, истиннаго богословия златословесный учителю.

Радуйся, апостольских преданий блюстителю; радуйся, Православия ревнителю.

Радуйся, звездо, путь ко спасению показующая; радуйся, свеще, Богом возжженная, мрак нечестия разгоняющая.

Радуйся, раскольников обличивый; радуйся, свидений и оправданий Господних возжадавый.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Силою благодати Божия, еще во временней жизни приял еси дар, святе Луко, недуги целити, да вси усердно притекающии к тебе исцеления болезней телесных и наипаче душевных сподобляются, вопию́ще Богу: Аллилуия.

Имея неусыпное попечение о спасении душ, вверенных тебе от Бога, Луко блаженне, пастырски к душеспасительной жизни и словом, и самым делом непрестанно их наставлял еси. Сего ради приими от нашего усердия похвалы, достойно тебе приносимыя:

Радуйся, разума Божественнаго исполненный; радуйся, благодатию Духа Святаго приосененный.

Радуйся, нищетою Христовою обогативыйся; радуйся, щите, защищаяй благочестие.

Радуйся, пастырю добрый, блуждающих по горам суемудрия взыскавый; радуйся, делателю винограда Христова, чад Божиих в вере укрепляяй.

Радуйся, непоколебимый Православия столпе; радуйся, твердый каменю веры.

Радуйся, душепагубнаго неверия и обновленческаго раскола обличителю; радуйся, в делании духовнем подвизающихся мудрый укрепителю.

Радуйся, от мира гонимым пристанище тихое указуяй; радуйся, яко приим крест, Христу последовал еси.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Бурю внутрь имея помышлений многих, недоумеваше раб Божий, что речет о нем Господь, егда проразумеваху его достойна быти епископом граду Ташкенту, обаче всего себе Христу Богу предав, Тому о всем благодарение возсылаше, зовый: благословен Бог, изливаяй благодать Свою́ на архиереи Своя, и поя Ему: Аллилуия.

Слышавше лю́дие православнии, в гонении сущии, о благоплодных добротах души твоея, богоносе Луко, и видевше тя на степени святительства, яко достойный сосуд Божественныя благодати, вся немощная врачующия и оскудевающая восполняющия, дивляхуся чудному промышлению Божию о тебе и приношаху ти благохваления сицевая:

Радуйся, архиерею, от Самаго Господа пронареченный; радуйся, о надписании сана епископскаго на книзе твоей предуказание мысленное приемый.

Радуйся, иерархов изрядное украшение; радуйся, пастырю, душу за овцы Христовы положити готовый.

Радуйся, многосветлый Церкве светильниче; радуйся, апостолов сопричастниче.

Радуйся, исповедников удобрение; радуйся, всякое о себе отвергнувый попечение.

Радуйся, скорбей утолителю; радуйся, о людских невежествиих печальниче.

Радуйся, искавших спасения правым учением оглашавый; радуйся, житием твоим сего учения не посрамивый.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Боготочною Кровию Христовою от вечныя смерти искупленныя желая соблюсти, во дни страшных гонений сан епископский от рук архиереев православных приял еси, святителю Луко, и дело благовестника добре сотворил еси, обличая, запрещая, умоляя со всяким долготерпением и учением и поя Богу: Аллилуия.

Видевше ангельстии чинове великия подвиги твоя, удивишася, егда по заповеди Господней: блажени изгнани правды ради, яко тех есть Царствие Небесное, в крепости сердечней безропотно понесл еси заточение и изгнание за имя Господа и Святую Церковь Христову, терпением велиим устрояя спасение свое, примером же своим верных души назидая. Мы же тя, усердно любовию почитающе, чествуем похвалами сими:

Радуйся, светильниче, на свещнице церковнем поставленный; радуйся, подвижниче, образ любве долготерпящия явивый.

Радуйся, защищати тя верным воспретивый; радуйся, в руки мучителей за веру смиренно нощию предавыйся.

Радуйся, пособниками неправедных судей уничиженный; радуйся, в заточение со смирением безропотно шедый.

Радуйся, правды ради с паствою твоею ташкентскою разлучение претерпевый; радуйся, яко вернии о разлучении с тобою рыдаху.

Радуйся, за Господа распятаго изъязвленный и заушенный; радуйся, лживая уста безбожных заградивый.

Радуйся, праведными усты твоими Небесныя истины и во изгнании вещавый; радуйся, яко мученицы на Небесех о терпении твоем ликовствоваху.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Проповедник немолчный тайны Пресвятыя, Единосущныя и Нераздельныя Троицы был еси и в темнице, и во градех изгнания сибирскаго, терпя глад, мраз страны северныя и жестокость клевретов безбожных. Сего ради проповедует Церковь Крымская величия Божия, явленная на тебе, святителю Луко. Мы же единем сердцем и единеми усты воспеваем Богу: Аллилуия.

Возсиял еси, яко звезда лучезарная, красноярской пастве и тамбовской, озаряя души верных и разгоняя тьму нечестия и безбожия. И исполнишася на тебе слова Христовы: блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол глагол на вы, лжуще, Мене ради. Ты бо, гонимый из града во град и клеветы терпевый, архипастырское служение усердне исполнял еси и сладостию писаний твоих вся алчущия и жаждущия правды насыщал еси, иже благодарне взывают тебе:

Радуйся, наставниче, всех к Небеси путеводяй; радуйся, о славе Божией искренно ревновавый.

Радуйся, воине Христов непобедимый; радуйся, за Христа Господа темницы и биения терпевый.

Радуйся, смирения Его истинный подражателю; радуйся, вместилище Духа Святаго.

Радуйся, вшедый с мудрыми в радость Господа твоего; радуйся, корыстолю́бия обличителю.

Радуйся, пагубу тщеславия показавый; радуйся, беззаконники ко обращению призывавый.

Радуйся, тобою бо Христос прославися; радуйся, тобою бо сатана посрамися.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Хотя достойно совершити подвиг, от Бога ти уготованный, облеклся еси во вся оружия Божия и стал еси на брань противу миродержителей тьмы века сего, духов злобы поднебесных, препоясав чресла своя истиною и одеявся в броню́ правды, угасил еси, исповедниче Луко, вся стрелы лукаваго, поя Содетелю и Богу: Аллилуия.

Новое гонение воздвигоша беззаконнии и безбожнии человецы на Церковь Православную и во глубину дальния таежныя страны изгнаша тя, святителю Луко, и близ смерти быв, рукою же Божиею сохранен, взывал еси со апостолом Павлом: до нынешняго часа и алчем, и жаждем, и наготуем, и страждем, и скитаемся. Гоними, терпим; якоже отребие миру быхом, всем попрание доселе. Сего ради, ведуще о тебе таковая, ублажаем тя:

Радуйся, исповедниче Христов блаженный; радуйся, мраз лю́тый и глад во изгнании претерпевый.

Радуйся, близ смерти бывый, Господем же сохраненный; радуйся, самоотвержение всецелое показавый.

Радуйся, уневестивый душу твою́ Жениху Христу; радуйся, Господа, распятаго на Кресте, присно пред собою предзревый.

Радуйся, во бдениих и молитвах неослабно пребывый; радуйся, Единосущныя Троицы истинный ревнителю.

Радуйся, всякия болезни скорый и безмездный врачу; радуйся, от неисцельных гнойных болезней и ран страждущия здравы возставивый.

Радуйся, яко верою твоею разслабленнии исцелеша.

Радуйся, яко труды твоими врачебными исцеленнии к вере приведени быша.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Странник во юдоли земней быв, терпения, воздержания и чистоты образ показал еси, исповедниче Луко. Егда отечество в беде от нашествия иноплеменник пребываше, любовь евангельскую являя, деннонощно во врачебнице трудился еси, исцеляя недуги и раны вождей и воинов отечества земнаго, непамятозлобием и любовию удивляя всех творящих ти напасти, и многия сим обратил еси ко Христу, во еже пети Ему: Аллилуия.

Весь исполнь любве Христовы, Луко благосерде, душу твою́ полагал еси за други твоя, и яко ангел хранитель был еси ближним и дальним, злотворящия укрощая, враждующия примиряя и спасение всем устрояя. Поминающе труды твоя во благо людей отечества твоего, благодарне взываем ти:

Радуйся, дивную любовь ко отечеству земному показавый; радуйся, смирения и незлобия учителю.

Радуйся, изгнание и жестокия муки мужественно претерпевый; радуйся, за Христа страдавый и мучим бывый.

Радуйся, твердо Его исповедавый; радуйся, злобу врагов любовию Христовою победивый.

Радуйся, отче благосердый, спасения многих взыскавый; радуйся, великими скорбьми искушенный.

Радуйся, в гонениих терпение дивное явивый; радуйся, яко за враги Господеви молился еси.

Радуйся, яко любовь твоя всяку вражду победи; радуйся, яко незлобие твое сердца жестокая покори.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Всем был еси вся, якоже и святый Павел, дабы спасти хотя бы некоторых, святителю Луко, архипастырский подвиг совершая, в Тамбовском краи многими труды храмы обновляя и созидая, уставы святоотеческия строго соблюдая, спасению паствы твоея служити не преставал еси, чисто Богови поя: Аллилуия.

Ветии человечестии не возмогут по достоянию изрещи твоих благодеяний множество, егда явися на Крымской земли, яко отец чадолюбивый, святителю отче Луко: щедродательная бо десница твоя всю́ду досязаше. Мы же, благосердию твоему подражати хотяще, во удивлении взываем к тебе:

Радуйся, луче любве Божия; радуйся, сокровище милосердия Спасова неистощимое.

Радуйся, яко вся своя неимущим раздавал еси; радуйся, ближния твоя паче себе возлюбивый.

Радуйся, страждущих сирот питателю и окормителю; радуйся, безпомощных старцев и стариц попечителю.

Радуйся, яко болящия и в темнице заключенныя посещал еси; радуйся, яко нужды бедных во мнозех местех отечества своего предварял еси.

Радуйся, яко нищия милуя, трапезы им устроял еси; радуйся, яко о глубине милосердия твоего Мати Божия возрадовася.

Радуйся, ангеле земный и человече Небесный; радуйся, яко коемуждо в горестех, аки ангел утешитель, являлся еси.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Спасению крымския паствы твоея служити многолетне не преставая, по образу Пастыреначальника Христа, на рамена заблуждшия взем, Небесному Отцу привел еси, надеждею бо на Божие милосердие утешая, ко исправлению жития словесы учительными твоими влекл еси вся, во еже сердцем чистым пети Богу: Аллилуия.

Царя Небеснаго Христа Бога верный служитель быв, святителю отче Луко, неустанно возвещал еси слово истины во всех храмех земли Таврическия, душеспасительною пищею учения евангельскаго верная чада питая и устав церковный строго исполняти повелевая. Темже тя, яко пастыря добраго, прославляем сице:

Радуйся, неутомимый проповедниче евангельския правды; радуйся, яко Богом врученное тебе стадо словесное добре упасл еси.

Радуйся, овцы своя от душепагубных волков охранявый; радуйся, чина церковнаго строгий блюстителю.

Радуйся, чистоты веры православныя охранителю; радуйся, тобою бо Дух Святый написа словеса спасительная.

Радуйся, мудрецем века сего бытие Божие проповедавый; радуйся, яко слово твое, аки в ризы позлащены, в тайны веры одеяся.

Радуйся, молние, гордыню низлагающая; радуйся, громе, беззаконно живущия устрашаяй.

Радуйся, церковнаго благочестия насадителю; радуйся, архипастырю, пастыри духовныя наставляяй и вразумляяй непрестанно.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Пение у гроба твоего, угодниче Божий, не умолкаше во днех блаженнаго успения твоего. Мнози бо, ведуще тя богоносна и равноангельна, собрашася от всех предел земнаго отечества твоего совершити моление соборное о души твоей, в горния обители Отечества Небеснаго восходящей, воспевающе Богу: Аллилуия.

Свещею, в Церкви Христовей горящею светом невещественным благодати Божия, был еси, святителю Луко, вся концы земли нашея озаряя. Поминающе блаженное успение и велие твое на Небеси и на земли прославление, с радостию приносим ти благохваления сия:

Радуйся, светильниче немеркнущий Света Невечерняго; радуйся, яко мнози прославиша твоих ради добрых дел Отца Небеснаго.

Радуйся, угодниче Божий, течение благочестне скончавый; радуйся, веру, надежду и любовь от Господа стяжавый.

Радуйся, со Христом, Егоже возлюбил еси, на веки соединивыйся; радуйся, Царствия Небеснаго и славы вечныя наследниче.

Радуйся, яко свет добрых дел твоих пред человеки просветися; радуйся, многих научивый заповедем Христовым и сотворивый я.

Радуйся, архиерею, от Вечнаго Архиерея Христа благодатными дары исполненный; радуйся, скорый помощниче призывающим тя.

Радуйся, земли Крымския новое светило и утверждение; радуйся, рода христианскаго благодатный покровителю.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Благодать, свыше ти данную, познавше, благоговейно лобызаем честный образ твой, святителю Луко, чающе тобою прияти просимое от Бога. Темже припадающе ко святей иконе твоей (аще же пред мощьми глаголеши: ко святым мощем твоим), со умилением молим тя: укрепи нас добре стояти в вере православней, и угождающе благими делы, немолчно пети Богу: Аллилуия.

Пою́ще Бога, дивнаго во святых Своих, хвалим тя, Христова исповедника, святителя и предстателя пред Господем. Весь бо еси в вышних, но и нижних не оставляеши, святителю отче Луко, присно со Христом царствуеши и о нас грешных пред Престолом Божиим ходатайствуеши. Сего ради во умилении зовем ти:

Радуйся, Света неприступнаго зрителю; радуйся, тебе бо сорадуются ангели и о тебе веселятся человецы.

Радуйся, делы и писаньми твоими неверующия просвещаяй; радуйся, маловерныя и малодушныя укрепляяй и утверждаяй.

Радуйся, яко достоин явился еси Царствия Небеснаго; радуйся, путем исповедничества райских селений достигнувый.

Радуйся, поношения Христа ради терпевый и вечную с Ним славу приемый; радуйся, души наша к Царствию Небесному путеводяй.

Радуйся, предстателю пред Престолом Божиим за нас грешных; радуйся, Православия похвало и земли нашея радование.

Радуйся, в сонме святых быти сподобивыйся; радуйся, собору всех Крымских святых сопричастниче.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

О великий и преславный угодниче Божий, святителю отче наш Луко, приими сие похвальное пение от нас недостойных, с любовию сыновнею тебе приносимое! Предстательством твоим у Престола Божия и молитвами твоими всех нас в вере православней и добрых делех утверди, от всяких бед, скорбей, болезней и напастей, в сей жизни находящих, сохрани, и от мучений в будущем веце избави и сподоби в вечней жизни купно с тобою и со всеми святыми пети Творцу нашему: Аллилуия.

Этот кондак читается трижды, затем икос 1-й, и кондак 1-й.

Ангелов собеседниче и человеков наставниче, Луко преславный, подобне евангелисту и апостолу Луце, емуже тезоименит сый, от Бога дар целити недуги человеческия приял еси, многия труды подъемля во врачевании болезней ближних, плоть нося, о плоти не радел еси, делы же добрыми Отца Небеснаго прославил еси. Темже благодарне во умилении зовем ти:

Радуйся, от ю́ности разум свой игу Христову покоривый; радуйся, пречестное Святыя Троицы селение бывый.

Радуйся, блаженство милостивых, по слову Господа, унаследовавый; радуйся, верою Христовою и знанием богодарованным многия недужныя исцеливый.

Радуйся, страждущих недуги телесными врачу милосердый; радуйся, во дни брани вождей и воинов целителю искусный.

Радуйся, всех врачев наставниче; радуйся, скорый в нуждах и скорбех сущим помощниче.

Радуйся, Церкве Православныя утверждение; радуйся, земли нашея озарение.

Радуйся, крымския паствы похваление; радуйся, града Симферополя украшение.

Радуйся, святителю и исповедниче Луко, врачу благий и милостивый.

Святой исповедник, архиепископ Лука успешно сочетал в своем лице доброго пастыря, исцеляющего душевные недуги, и врача, избавляющего от недугов телесных. И сейчас по искренним молитвам к нему он продолжает совершать многочисленные исцеления.

Полезное видео

СВЯТОЙ АПОСТОЛ И ЕВАНГЕЛИСТ ЛУКА (†84)

Святой евангелист Лука не входил в число двенадцати апостолов, самого ближнего круга Христа. Он принадлежал к семидесяти - следующей группе учеников. Но жизнь его так складывалась, что он часто оказывался очевидцем всех важнейших событий зарождения и становления христианства.

Конечно, каждый из апостолов был по-своему яркой личностью. Но Лука и на этом фоне выделялся необыкновенным разнообразием талантов. По первой профессии он врач. Потом, оказавшись в окружении Христа, как и другие апостолы, стал проповедником, миссионером, богословом. И христианским писателем. Это он написал одно из четырех Евангелий. А еще знаменитые Деяния святых апостолов, которые, кроме прочего, представляют собой и увлекательное сюжетное чтение. Особенно, когда речь заходит о погонях, скитаниях и кораблекрушениях, описанных очевидцем очень живо, с точными и неожиданными деталями. Наконец он, по существу, стал основоположником христианской иконописи. Именно ему принадлежит авторство первых икон Богородицы, а также апостолов Петра и Павла. Причем это была уникальная иконопись с натуры.

Святой Евангелист Лука родился в Сирийском городе Антиохии, славившемся расцветом наук и искусств, где не было недостатка в знающих учителях. Родители его не принадлежали к еврейскому племени: об этом свидетельствует отчасти самое имя Лука, сокращенное из латинского слова «Лукан», «Луциан», а в особенности одно место из послания апостола Павла к Колоссянам, где святой Павел ясно отделяет Луку от "сущих от обрезания" , т.е., иудеев. Однако из трудов святого апостола Луки совершенно очевидно, что он был очень хорошо знаком с иудейским верованием - законом Моисеевым и обычаями. Это позволяет думать, что еще до обращения в Христову веру святой Лука принял иудаизм.

С юных лет Лука посвятил себя науке. Изучив вполне иудейский закон, он научился также искусству врачевания и познакомился с греческой философией, прекрасно знал греческий и египетский языки. Он мог стать знаменитым оратором или писателем, врачом или художником, мог достичь в Антиохии богатства и почестей. Однако, услышав о Спасителе, к удивлению всех знавших его святой Лука пренебрег «блестящей карьерой», покинул родственников и друзей, оставил родной город и ушел в Галилею — на поиски явившегося там Учителя праведности. Здесь горячо воспринял спасительное учение от Самого Господа. В числе 70-ти учеников святой Лука был послан Господом на первую проповедь о Царствии Небесном еще при жизни Спасителя на земле.

В последние дни земной жизни Спасителя, когда с поражением Пастыря рассеялись и овцы Его стада, святой Лука находился в Иерусалиме, сетуя и плача о своем Господе, приявшем вольное страдание. Вероятно, во время распятия Его, в числе прочих, знавших Иисуса, стоял и Лука "вдали" и со скорбью взирал на Распятого. Но вскоре скорбь его обратилась в радость, ибо Воскресший Господь, в самый день Своего воскресения, утешил Луку, удостоив его Своего явления и беседы даже раньше, чем в собрании ближайших избранников, о чем с особенною подробностью и живостью сообщает сам Лука в своем Евангелии. Господь явился Луке и апостолу Клеопе по дороге в Емаус. Они долго беседовали, не узнавая Христа. А когда узнали, потеряли из виду. Это одна из самых таинственных и глубокомысленных ситуаций, описанная в Евангелии. Встреча человека с Христом, узнавание, переход из видимого мира в невидимый - все это так важно для каждого, кто идет к вере. И апостол Лука здесь хороший попутчик. Поэтому к нему обращаются за помощью в духовном поиске.

По вознесении Христа на небо Лука приял с прочими апостолами Святаго Духа, нисшедшего в огненных языках. Когда же, по убиении первомученика Стефана, настало гонение на христиан, и апостолы, кроме некоторых, оставили Иерусалим, чтобы проповедовать Евангелие в других странах, то и Лука отправился на свою родину, в Антиохию. По дороге он проходил с проповедью город Севастию, где находились нетленные мощи Иоанна Предтечи и Крестителя Господня. Апостол хотел было взять их с собою, но тамошние христиане, усердно почитая Крестителя, не позволили. Тогда Лука взял от мощей только правую руку, под которою некогда преклонил главу свою Христос, приемля крещение от Иоанна. С этим безценным сокровищем Лука прибыл на родину, к великой радости тамошних христиан. (В конце XVIII века десница святого Иоанна Крестителя стала достоянием России: будучи доставлена сюда с Мальты, эта великая святыня христианства освящала нашу землю.)

Святой Лука никогда не стремился первенствовать, лучшей долей для него было стать учеником достойного наставника. Он оставался в Антиохии, в кругу братии во Христе, пока не начал вершиться подвиг первоверховного Апостола Павла — просветителя народов. Начиная со второго благовестнического путешествия Апостола Павла, святой Лука стал неизменным его спутником, вместе с ним претерпевал испытания и скорби за веру Христову.

Всевышний, приуготовляя Апостолу Павлу высочайший Небесный венец, попустил ему в земной жизни жало в плоть — тяжкие болезни тела. Вот когда пригодилось святому Луке освоенное в юности искусство медицины: лекарственными средствами облегчал он страдания своего великого наставника. Такой спутник был истинным даром Божиим для первоверховного Апостола Павла, называвшего святого Луку врачом возлюбленным.

Не только талантами лекаря отличался святой Лука: это был самый любящий и верный из тех, кто следовал за Апостолом Павлом. Когда великий благовестник был отправлен под стражей из Палестины на суд римского кесаря, святой Лука оставался с ним. Позднее, когда Апостол Павел, истерзанный заключением, болезнями, пытками, ждал в римской тюрьме своей казни, его не покинул только святой Лука. И святой Апостол Павел писал из темницы: «Я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало... Ибо Димас оставил меня, возлюбив нынешний век, и пошел в Фессалонику, Крискент в Галатию, Тит в Далматию; один Лука со мною».

В Риме святой Лука совершил главное дело своей жизни: по внушению Духа Святого им были написаны Евангелие и книга Деяний святых Апостолов. Повод к этому свершению казался незначительным: некий знатный антиохийский христианин, державный Феофил просил святого Луку написать о житии Спасителя. Святой Лука пришел за советом к своему наставнику, первоверховному Апостолу Павлу, и тот ободрил ученика, благословив его на подвиг Евангелиста.

Скромными словами открывает святой Лука написанное им благовествование: уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях (Лк. 1:1). Действительно, в те времена было предпринято более сотни попыток создания книг о Христе Спасителе. Однако из всего этого моря первохристианской литературы Соборная Церковь Христова выделила и признала истинно богодухновенными, свободными от лживых человеческих домыслов лишь немногие творения, среди которых и труды смиренного Апостола от семидесяти, святого Луки.

Среди современных исследователей и толкователей нет единого мнения: кто из евангелистов написал свой труд раньше —Матфей или Марк? Зато можно с уверенностью сказать, что Лука был по времени третьим. Наверняка ему был хорошо знаком текст Марка, а возможно, и Матфея; пользовался он и другими источниками. Эти три Евангелия часто называют синоптическими ; это греческое слово не имеет в данном случае отношения к прогнозу погоды, а означает, что три автора «смотрели вместе». Их тексты гораздо ближе друг к другу, чем к Евангелию от Иоанна, написанному намного позже и совсем по-другому,— он как раз стремился дополнить синоптиков и подробно рассказать о том, о чём они промолчали.

Двухчастный труд святого Луки — Евангелие и Деяния святых апостолов — добросовестный и чёткий рассказ о событиях в их последовательности; он выполнен в соответствии со всеми требованиями исторического жанра. Он тщательно исследовал факты, широко использовал устное предание Церкви и рассказы Самой Пречистой Девы Марии. Для него характерны точность и внимание к деталям. Именно его Евангелие, единственное из четырёх, рассказывает так подробно историю Рождества и даже один эпизод из детства Иисуса: как вместе с семьёй Он отправился на праздник в Иерусалим и как потом задержался в доме Отца Своего, то есть в Храме. Только он рассказывает о благоразумном разбойнике, обратившемся ко Христу уже на кресте.

Как Матфей приводит в деталях ветхозаветные пророчества, как Марк подчёркивает силу и величие Иисуса, так Лука особенно подробно говорит о Его жертвенной смерти и её спасительном значении для человечества. Именно поэтому его символом, заимствованным из пророчества Иезекииля, является крылатый телец, держащий Евангелие.

Но главное отличие этого Евангелия от остальных — это его литературное изящество. Лука сочетает разные стили: тут мы видим и изысканную греческую прозу, и поэтические гимны (единственные во всём Новом Завете), и торжественное повествование в стиле Ветхого Завета, и афористические изречения. Лука явно писал для взыскательной и образованной эллинистической публики, которую надо было не просто удивить новыми мыслями, но и преподнести им эти мысли в изящной форме, иначе они и слушать не станут. Святитель Иоанн Златоуст, бывший знатоком красот литературного слога, отмечает чистоту и изящество греческого языка в книгах Нового Завета, написанных святым Лукой. Здесь святой евангелист поставил на службу боговдохновенному повествованию и то блестящее мирское образование, которое он получил в Антиохии.

Как известно, Новый Завет написан на греческом диалекте «койне», то есть на таком обиходном греческом диалекте, который был тогда языком международного общения (как сейчас - английский). Однако писания Луки — замечательное литературное произведение, написанное на отменном классическом греческом языке, и особенно его пролог. Оказывается, академик Аверинцев спрашивал своих студентов: «где в Новом Завете можно увидеть классическую античную речь?» Ответ: «в начале Евангелия от Луки».

Вершина его литературного мастерства, пожалуй, притчи . Именно у Луки мы встречаем те истории, которые прекрасно знакомы даже людям, не открывавшим Библии: например, о блудном сыне или о богаче и Лазаре. Перед нами проходит череда бытовых сценок, которые легко запомнить, но сделать из них однозначные выводы получается не всегда. Почему, например, Христос похвалил неверного управителя, который списал должникам своего господина часть долга? До сих пор толкователями предлагаются разные ответы.

Или, например, притча о блудном сыне . Разве этот сын — её главный герой? В его поведении все понятно. Совершенно нелогичным кажется поведение отца. Он не препятствует своему дерзкому сыну уйти, терпеливо ждёт его возвращения и принимает сразу же, как только видит. Имеет право сурово наказать его, но прощает, не дав даже договорить, и возвращает прежнее достоинство. Не так ли ожидает нашего покаяния Небесный Отец? Вот и выходит, что притча вовсе не о блудном сыне, а о терпеливом и бесконечно любящем отце. А может быть, она ещё и о старшем брате? Он так старательно выполнял все повеления, он был образцовым сыном. Но оказывается, что быть сыном отца можно только в том случае, если твой самый беспутный брат остаётся для тебя братом.

Немного подробнее хочется остановиться на книге Деяние святых апостолов . Деяния Апостолов - книга, входящая в состав Нового Завета, в ней апостол Лука проводит через множество стран и городов, гор и морей. Это география от Иерусалима до Рима. Апостолы, которым было велено свидетельствовать о Христе, прошли тысячи километров. Если взглянуть на маршрут их путешествия то убедимся сколько стран ими было пройдено. Это- Израиль, Сирия, Турция, Кипр, Греция, Италия. А какие города: Иерусалим, Антиохия, Дамаск, Коринф, Афины, Рим!

В Деяниях Апостолов отражается деятельность в основном двух апостолов - Петра и Павла. В первых главах рядом с Петром, говорится и об Иоанне, но главная роль отведена Петру, как главе Иерусалимской церкви. Он проповедует, исцеляет, воскрешает, смело стоит перед судом Синедриона, совершает крещение римского офицера. После чудесного освобождения из тюрьмы, он вынужден покинуть Иерусалим.

Во второй части Деяний главным героем становиться Павел, некогда яростный гонитель христиан, в один миг преображенный силой Божественной любви и ставший Его самым преданным и плодотворным служителем. Именно он с Антиохии начинает свои Евангельские проповеди, обходит пешком всю Малую Азию, затем достигает Европы, основывает церкви в Греции. К 20-й главе голос христианских проповедников прозвучал по всему Средиземноморью. В лице Павла христианство достигло столицы тогдашнего мира.

Евангелист Лука в написании святого Евангелия и Деяний поставил перед собой грандиозную задачу - рассказать, как возникла, стала расти и развиваться, обращая к вере новые страны и народы Церковь Христа, в которой продолжает действовать Его Дух.

Вполне возможно, что святому апостолу Луке довелось воочию увидеть и пережить мученическую кончину святого апостола Павла. А после того как отошли ко Господу все первоверховные апостолы, святой апостол Лука покинул Рим и проповедовал Христову веру в Италии, Галлии (ныне Франция), Далмации (ныне территория Хорватии и Черногории), вновь в знакомой ему Македонии.

Уже в старости святой апостол Лука посетил Ахайю, Ливию, Египет. Это путешествие принесло ему множество тягот, связанных не столько с морским путешествием, сколько с трудностями миссионерской деятельности, особенно в Египте, где он многих обратил в Христову веру. В Александрийской Церкви он рукоположил в епископский сан Авилия, до которого епископом был Анниан. Он был рукоположен святым евангелистом Марком и прослужил здесь 22 года.

После похода в Египет святой апостол Лука вернулся в область Греции Беотию, устраивая церкви, рукополагая в священнический сан их будущих настоятелей и служителей. Он не забывал и своей миссии врача, исцеляя больных духом и телом - кого словом Божиим, а кого - и словом Божиим, и своим врачебным ремеслом, знания о котором, очевидно, были изрядно им пополнены в годы апостольских странствий. Исследователи его трудов, и древние и современные, отмечали, что в его трудах встречается много современных тому периоду медицинских терминов, и полагали, что ему доводилось быть судовым врачом. Это весьма вероятно, учитывая его морские путешествия и неизбежные недомогания моряков и странствующих в сложных морских переходах.

"Евангелист Лука, рисующий Деву Марию", Гверчино (Джованни Франческо Барбьери), 1652-53

Предание говорит, что евангелист Лука первый в мире написал образ Божией Матери, держащей на руках Предвечного Младенца, на доске из стола, за которым обедали Иисус Христос и Его Пречистая Матерь с праведным Иосифом. А затем, написав еще две иконы Пресвятой Богородицы, желая узнать, угодно ли это Богоматери, принес их Ей. Богородица, увидав образ свой, изрекла пречистыми устами: "Благодать Родившегося от Меня и Моя да будет с сими иконами". Его авторству приписывается несколько икон Богородицы, в том числе Владимирская икона Божией Матери (хранится в Третьяковской галерее), Ченстоховская икона Божией Матери, Сумельская икона Божией Матери (хранится в храме в деревне Кастанья, Греция), Киккская икона Божией Матери, или «Милостивая» (хранится в монастыре Киккос, о.Кипр), и Тихвинская икона Божией Матери.

Свой земной путь святой апостол-евангелист Лука мученически окончил в Ахайе 84 лет, будучи повешен, за отсутствием креста, на оливковом дереве. Однако древний историк Иулий Африкан в рассказе о жизни святого апостола Луки ничего не говорит о его мученичестве, упоминая только, что умер он преисполненный Святого Духа. Его честные мощи были погребены в столице Беотии Фивах, в древней мраморной усыпальнице, и при них свершалось множество замечательных исцелений. По фиванскому преданию, усыпальница источала некое вещество в виде пасты, название которого по-гречески звучит как «колидио», а на латыни - «каллурий», и им исцелялись все глазные недуги.

Во второй половине IV века греческий император Констанций, сын Константина Великого, услыхав о целебных мощах апостола Луки, послал за ними своего воеводу. Святые мощи были с великой честью перенесены из Фив в Константинополь. И произошло чудо. Один из царских постельничих, Анатолий, лежавший много лет на одре болезни, услышав, что в город вносятся мощи апостола Луки, усердно помолился святому и велел нести себя к нему. Едва лишь он, поклонившись с верою, прикоснулся ковчега со святыней, как мгновенно получил исцеление и вместе с другими понес мощи в церковь, сооруженную во имя святых апостолов. Там мощи оставались вплоть до турецкого завоевания, после которого они, как и многие другие святыни, попали в руки венецианцев. Сегодня они хранятся в итальянском городе Падуя, а частица этих мощей была в 1990-е годы возвращена в Фивы. Там на древнем кладбище есть церковь, где справа от алтаря стоит та самая мраморная усыпальница, которая стала первой гробницей святого апостола и евангелиста Луки. Ее почитают, и каждый год 31 октября по новому стилю, в день памяти святого Луки здесь совершается полный чин праздничных богослужений, проводится крестный ход и всеобщее празднество.

Церковь св.Иустины в г.Падуя

Базилика святой мученицы Иустины находится в центре города на красивой площади Прато делла Валле. Огромная площадь (88"620 м 2) - Прато делла Валле - многое повидала за века своего существования. В римскую эпоху здесь размещался императорский театр, в Средние века проходили церковные праздники и представления, палио (конные скачки), выставки и ярмарки.

В настоящее время базилика входит в состав аббатства и принадлежит ордену монахов-бенедитинцев.

Внутри базилики почивают мощи многих святых: святой мученицы Иустины, двух первых святителей Падуи - Максима /San Massimo/ и Просдокимо /San Prosdocimo//.святых мучеников Даниила /San Daniele/ и Фиденцио /San Fidenzio/, часть мощей святого апостола Матфия /San Mattia Apostolo/.

В базилике с левой стороны находится капелла святого апостола и евангелиста Луки, где в престоле почивают его святые мощи за исключением главы. Над престолом находится икона Божией Матери, которую написал сам евангелист Лука. Капелла украшена фресками художника Джованни Сторлато /Giovanni Storlato/, которые повествуют о жизни святого апостола и евангелиста Луки.

Базилика святой мученицы Иустины была постоена на месте мученической кончины первой святой города Падуи, претерпевшей мученическую кончину в 304 году. В XVI веке базилику украсили девять куполов. А над интерьером базилики трудились многие итальянские мастера.

Честная глава святого Луки почивает в соборе святого мученика Вита в Праге.

Частицы мощей святого апостола Луки есть в трех монастырях Афона - Иверском, Святого Пантелеймона и Диосиниате.

Взирая на подвиг жития апостола Луки, каждый христианин должен понять: Бог наделяет человека умом и талантами не для развлечения, расточения или тем более обращения их во зло, предмет гордыни или соблазн для ближних. Как писатель святой Лука стал духоносным евангелистом. Как художник он сделался зачинателем священной иконописи. Как врач он облегчал болезни страждущего Апостола Павла, а впоследствии исцелял и ныне исцеляет телесные и душевные недуги множества людей. Так да последуем и мы святому его примеру, на служение Господу отдавая все силы и способности свои, чтобы не принесли они нам погибель вместо спасения.

Материал подготовил Сергей ШУЛЯК

для Храма Живоначальной Троицы на Воробьевых горах

Тропарь, глас 5:
Апостольских деяний сказателя / и Евангелия Христова светла списателя, / Луку препетаго, славна суща Христове Церкви, / песньми священными святаго апостола похвалим, / яко врача суща, человеческия немощи, / естества недуги и язи душ исцеляюща / и молящася непрестанно за души наша.

Кондак, глас 2:
Истиннаго благочестия проповедника, и таин неизреченных ритора, звезду церковную, Луку божественнаго восхвалим: Слово бо его избра, с Павлом мудрым языков учителя, Един ведый сердечная.

Молитва апостолу и евангелисту Луке:
О, святы́й Луко́, Бо́гом избра́нный и Ма́терию Бо́жиею благослове́нный, пропове́дниче по все́й вселе́нней Ева́нгелия Христо́ва, му́чениче и Апо́столе, помо́щниче все́м моли́твенно призыва́ющим тя́, помози́ и на́м, непотре́бным рабо́м Госпо́дним, я́ко мы́ по мно́гим прегреше́ниям на́шим обрета́емся во тьме́ и се́ни сме́ртней, отдале́че от Бо́га отстоя́. Чрез то́ студо́м посра́мленныя не и́мамы дерзнове́ния Го́спода моли́ти о проще́нии, призыва́ем тя́, вели́кий свети́льниче Бо́жий, я́ко пребыва́ющаго в непреходя́щем Его́ све́те, моли́ о на́с Го́спода, да поми́лует на́с.

Умоли́ Го́спода, святы́й Луко́, да обнови́т в на́с стра́х Госпо́день, о́ньже любы́ привлека́ет, а гре́х отгоня́ет. Я́ко мы́ та́ко навы́кли греши́ти по вся́к де́нь и ча́с, и во сне́, я́ко не ве́мы сло́в Го́спода: бди́те, я́ко не зна́ете часа́, егда́ хочу́ приити́, О́н же мо́жет на вся́к ча́с призва́ти на́с из сего́ привре́меннаго живота́ в ве́чный. Пробуди́ в на́с, святы́й Луко́, стра́х и прему́дрость, о ни́хже святы́й ца́рь и псалмопе́вец Дави́д рече́. Да твои́ми моли́твами получи́м покая́ния сле́зы, и́миже вси́ на́ши души́ от греха́ очи́стятся. Я́ко мы́ в духо́вной слепоте́ и дебе́лости су́ще не мо́жем пла́катися своего́ мертвеца́, си́речь сами́х себе́, мно́ги же сле́зы, пото́ки сле́з потре́бно да пролие́м за мно́жество соде́янных грехо́в.

Помози́ на́м, неразу́мным, да уразуме́ем Писа́ние, е́же ты́ са́м списа́л еси́, я́ко и́стинным ра́зумом уразуме́ем и́стинная словеса́, да бежи́м от греха́, я́ко от огня́, и вси́ си́лы приложи́м, да прибли́зит ны́ Бо́г. Да уразуме́ем, я́ко гре́х е́сть сме́рть, Бо́г же живо́т. Помози́ на́м, святы́й Луко́, да то́ уразуме́вше, очи́стимся от греха́ и пре́йдем из сме́рти в живо́т. Да бу́дет на́м Бо́г вся́ во все́м. И ны́не и во ве́ки да пребу́дем бли́з Него́. Дабы́ и на́м, я́ко ти́ с Клео́пою, егда́ путешествовали во Еммау́с, се́рдце и душа́ тре́петны бы́ша от прису́тствия Его́. Отню́дуже да сни́дет на ны́ ми́р небе́сный, к Ца́рствию Небе́сному ны́ руководящий и ра́достны ны́ творя́щий, да возмо́жем стре́лы лука́ваго, на вся́к ча́с в на́с испуща́емы, отгна́ти. С те́м же получи́м и любы́ Бо́жия, да руководи́т на́с к ве́чному Оте́честву, иде́же вси́ си́лы небе́сныя, вси́ святи́и, Ма́ти Бо́жия пред ни́ми, Ея́же благо́й ли́к в ико́не тобо́ю напи́санной, увековечен еси́. О́чи серде́ц на́ших да непреста́нно взира́ют на ту́ ле́поту и е́ю наслажда́ются, да цари́т в на́с Ца́рство Небе́сное, в ко́е ча́ем моли́твами твои́ми, святы́й Луко́, пресели́тися, егда́ на́с Госпо́дь призове́т, да та́мо ве́чно сла́вим Бо́га во Святе́й Тро́ице: Безнача́льнаго Отца́, Единоро́днаго Сы́на и Пресвята́го Ду́ха, во все́ безконечные ве́ки. А ми́нь.

Документальный фильм студии НЕОФИТ
«АПОСТОЛЫ. ЛУКА»

Съемки фильма проходили в Израиле - в Иерусалиме и Эммаусе, в Греции - в Коринфе, Афинах, где Лука сопровождал апостола Павла, и в Фивах, где он окончил свою земную жизнь, в Италии - в Падуе, где хранятся мощи святого Луки. В фильме принимают участие: монах Антоний Маграчев из Эммауса, библеисты Фредерик Манс и Бонавентура Корентин Нтонтас из Иерусалима, Спиридон Василакос, настоятель храма Евангелиста Луки в Фивах, библеист Константин Белезос из Афинского университета, историк Михаил Талалай и библеист Андрей Десницкий.

Документальный фильм телеканала «Глас»

Апостол и евангелист Лука (из цикла Мульткалендарь)

В столице Крыма, на улице Одесской, уже издалека можно заметить купола красивой православной церкви. Официальное ее название - Свято-Троицкий собор, находящийся на территории действующего одноименного женского монастыря. Но для многих жителей города, да и приезжих он известен как Храм Святого Луки, в Симферополе это место очень почитаемо прихожанами.

Где находится храм в Симферополе?

Троицкая церковь находится в самом центре крымской столицы. Пройдя квартал на северо-восток, вы окажитесь у . Направившись же на северо-запад, по ул. Одесская, можно выйти к гостинице «Валенсия».

Церковь на карте Крыма

История появления сакрального места

Как и многие старинные церкви, Храм Святого Луки в выглядит сейчас совсем не так, как в начале своего существования, да и «жизнь» его была насыщена разными событиями. На том месте, где он сейчас возвышается, небольшая деревянная церквушка была возведена еще в 1796 г., принадлежала она греческой церкви. Кстати, это сослужило ей хорошую службу в годы гонений на веру в советские времена: власть с некоторой опаской относилась к таким церквям – дабы не портить отношения с другими государствами.

В начале XIX века весь район, где располагался Свято-Троицкий собор, был заселен греками, поэтому в здании храма открыли греческую гимназию. Но маленькое деревянное строение не было приспособлено к длительной и активной эксплуатации. В середине века его разобрали, чтобы выстроить на освободившемся месте новый храмовый комплекс, более просторный и каменный. Автором проекта стал архитектор И. Колодин.

Зодчий использовал для своего проекта классические архитектурные формы. В плане церковь крестообразная, увенчанная посредине восьмигранным куполом, слева от которого имеется невысокая колокольня. Обращает на себя внимание изысканность фасада, украшенного пилястрами, колоннами, обилием мозаичных картин. Внутри она разделена на два придела: один посвящен собору Крымских святых, второй - святым Елене и Константину.

Тяжело пережила православная община Симферополя советские времена. В городе были взорваны все главные храмы, уцелел только этот. Долгое время он оставался Кафедральным собором Крымской епархии. Были угнаны в лагеря и расстреляны два священнослужителя, возглавляющие его. В 1946 г. здешним настоятелем стал архиепископ Крымский Лука, именем которого и называют сейчас Троицкую церковь.

Троицкий собор: под знаком святителя

Архиепископ Лука - личность поистине уникальная. Его мирское имя - Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий. Чтобы хоть немного отметить его необычность и масштаб, стоит перечислить только некоторые факты биографии:

Чем интересен Храм Святого Луки?

Так как Свято-Троицкий собор был Кафедральным, то святитель Лука связал с ним последние полтора десятка лет своей жизни. Умер он в 1961 г., был канонизирован церковью, а в марте 1996 г. его мощи перенесли в храм, которому он отдал так много своих сил. Сейчас они хранятся в главном зале, в серебряной раке, являются одной из главных здешних ценностей. А справа от входа приютилось маленькое здание – Музей Святителя Луки.

Кто такой святой лука почему ему поклоняются. В монастырь над скалой Явления. Икона Луки Крымского Святителя в чем помогает

Святитель Лука Крымский: жизнеописание

О чем молятся Луке Крымскому

«Я полюбил страдание…»

Служить страждущим

«Буду священником, если это угодно Богу…»

Читайте также:

Помоги, святой Лука!

Обратясь к святому лику…

Молитва Святому Луке

Как заказать молебен

Полезное видео

СВЯТОЙ АПОСТОЛ И ЕВАНГЕЛИСТ ЛУКА (†84)

Документальный фильм студии НЕОФИТ
«АПОСТОЛЫ. ЛУКА»

Документальный фильм телеканала «Глас»

Апостол и евангелист Лука (из цикла Мульткалендарь)

Где находится храм в Симферополе?

Церковь на карте Крыма

История появления сакрального места

Троицкий собор: под знаком святителя

Чем интересен Храм Святого Луки?

Влияние шумов и вибрации на здоровье человека Экология шум и вибрация в городских условиях

Проксимальная реабсорбция натрия

Кто такой святой лука почему ему поклоняются. В монастырь над скалой Явления. Икона Луки Крымского Святителя в чем помогает

Святитель Лука Крымский: жизнеописание

О чем молятся Луке Крымскому

«Я полюбил страдание…»

Служить страждущим

«Буду священником, если это угодно Богу…»

Читайте также:

Помоги, святой Лука!

Обратясь к святому лику…

Молитва Святому Луке

Как заказать молебен

Полезное видео

СВЯТОЙ АПОСТОЛ И ЕВАНГЕЛИСТ ЛУКА (†84)

Документальный фильм студии НЕОФИТ «АПОСТОЛЫ. ЛУКА»

Документальный фильм телеканала «Глас»

Апостол и евангелист Лука (из цикла Мульткалендарь)

Где находится храм в Симферополе?

Церковь на карте Крыма

История появления сакрального места

Троицкий собор: под знаком святителя

Чем интересен Храм Святого Луки?

Влияние шумов и вибрации на здоровье человека Экология шум и вибрация в городских условиях

Проксимальная реабсорбция натрия

Документальный фильм студии НЕОФИТ
«АПОСТОЛЫ. ЛУКА»